Что будет с украинским кино? Как его развивать во время войны? О чем следует снимать будущие ленты? Ответы на эти и другие вопросы искали участники панельной дискуссии «Каким должно быть украинское кино, чтобы побеждать». Мероприятие инициировал музей «Голоси мирних» Фонда Рината Ахметова, а чтобы разговор был плодотворным, большое количество спикеров разделили на две группы: в первой своими мыслями делились основатель FILM.UA Сергей Созановский, директор Украинской киноакадемии и ОМКФ Анна Мачух, министр культуры и информационной политики Украины Александр Ткаченко, французский философ и публицист Бернар-Анри Леви, редактор отдела культуры Vogue UA Дарья Слободяник, а также телеведущий Алексей Суханов. Во второй части панельной дискуссии слово предоставили продюсерам Владимиру Бородянскому и Владимиру Яценко, режиссерам Юлиану Улыбину и Евгению Афинеевскому, импакт-стратегу и правозащитнице Бонни Абаунза, а также директору USC Shoah Foundation Роберту Уильямсу.
Модерировала дискуссию член Наблюдательного совета Фонда Рината Ахметова Наталия Емченко
Но перед долгим разговором покажу вам, кто еще был приглашен. Признаюсь, в какой-то момент мне на секунду показалось, что все происходит на старом добром мероприятии «Медиа Группы Украина».
Сначала я встретила Наталию Стрибук и Викторию Корогод
Потом – Елену Канишевскую из «Теле Про»
Владимир Бородянский до полномасштабной также успел поработать в МГУ (кстати, фото с Алексеем Гладушевским тут не просто так – считайте его мини-спойлером к дискуссии)
Когда-то Дмитрий Белянский – директор департамента информационного вещания телеканала «Украина» – был непосредственным руководителем Олега Панюты
Григорий Тычина тоже когда-то работал на канале «Украина»
А в зале я видела Марину Миргородскую, возглавлявшую канал «Украина» примерно тогда же, когда Тычина был там главным исполнительным продюсером
Давненько я не встречала на индустриальных ивентах и Олега Кохана
А Максима Онанко – еще давнее
Напоследок покажу вам благостного Ярослава Войцешека – и к делу
Панель открыл Алексей Суханов, амбасадор музея «Голоси Мирних» – инициативы Фонда Рината Ахметова, направленной на создание самого масштабного в мире архива историй мирных жителей Украины, пострадавших от войны. Сегодня этот архив насчитывает более 65 тыс. историй, и каждая – не только документальное свидетельство военных преступлений россии на территории Украины, но и потенциальная основа для будущего художественного контента, в частности фильмов и сериалов.
Следующим выступил министр культуры и информационной политики, присоединившийся к дискуссии онлайн. К сожалению, Александра Ткаченко не спросили о стратегии, которой культурная отрасль, учитывая новые вызовы, второй год ожидает от государства. Да и разговор о будущих потенциальных победах украинского кино на международных фестивалях стоило бы начинать с вопроса о господдержке, практически прекратившейся после 24 февраля 2022-го и без которой, очевидно, побеждать просто не будет с чем. Впрочем, господин министр знает, что больше всего волнует производителей сейчас, поэтому определенную надежду речь Ткаченко все же оставила. Во-первых, Министерство договорилось с Eurimages и программой «Креативная Европа» об увеличении их фондов для поддержки украинского кино. Также при участии Франции, Люксембурга и Германии (а в перспективе – еще шестнадцати стран) был создан Европейский фонд, где аккумулировано более миллиона евро. Эти средства будут выделять проектам европейских продюсеров, имеющих украинских партнеров. По 25 тыс. евро планируется выдавать на завершение или постпродакшен документальных фильмов, по 10 тыс. – на разработку художественных лент.
Хорошие новости были и для тех, кто планировал снимать сериалы. «Напоследок хотел бы сказать, что скоро, уже в этом году, появится возможность открытия художественного конкурса на производство украинских телесериалов. Государство будет финансировать этот проект», – заинтриговал Ткаченко. И анонсировал возвращение грантов Украинского культурного фонда для создания аудиовизуального контента. Но партнеры, с которыми ведутся переговоры, сроки, условия и любая конкретика – пока тайна.
С небес на землю собравшихся вернул Сергей Созановский, назвавший ситуацию с будущим украинским кино «суровым реализмом». После речи министра культуры он подчеркнул, что государства ждать не стоит, а лучше начинать что-то делать самим. Созановский вспомнил, как в прошлом году убеждал кинотеатры, что только на американском кино «выехать невозможно». И с июля 2022 года FILM.UA Distribution договорилась с кинотеатрами ежемесячно показывать украинские фильмы. «Немного статистики: 9 релизов, 9 месяцев в прокате, более 1,5 млн купленных билетов, более 50 тыс. сеансов, более 160 млн грн общего бокс-офиса», – заговорил языком цифр Сергей Леонидович.
Еще один красноречивый пример сооснователя FILM.UA был о «Мавке»: посля определенных проблем компания решила заменить немецкого дистрибутора и уже с новым партнером организовала большое количество показов «Мавки» именно на украинском языке в разных немецких городах. А недавно Созановский получил e-mail с вопросом: «Что еще есть на украинском»? Он посоветовал «Памфір», «Люксембург, Люксембург» и другие отечественные ленты.
Пока присутствовавшие обдумывали услышанное, мысль Созановского летела к заоблачным индустриальным высотам. Например, он выразил надежду, что когда-нибудь Антонио Лукич снимет «Скажене весілля – 5». Логика тут очень проста: Тайка Вайтити снимал «Кролика Джоджо» и «Тора», Альфонсо Куарон – «Рому» и «Гарри Поттера», Стивен Спилберг – «Список Шиндлера» и «Индиану Джонса»... Идея заключается в том, что нужно развиваться и учиться создавать не только фестивальное кино, но и крупные коммерческие проекты, приносящие деньги.
На вопрос, с чего начинается победа украинского кино, попыталась ответить Анна Мачух, сведя все в три пункта:
1. Киноиндустрия требует больше профессионалов, способных создавать коммерческий продукт. И умеющих на нем зарабатывать.
2. Государство должно найти деньги на поддержку авторского контента, что является нормальной практикой для всего мира: фестивальное кино обычно не бывает прибыльным. Это касается и документального кино: появляются международные программы, которые помогают его создавать, но государство также должно помогать.
3. Война должна закончиться (конечно, победой Украины): 10% наших кинопрофессионалов сейчас воюют вместо того, чтобы развивать киноиндустрию.
Кроме того, Мачух упомянула прошлогоднюю программу поддержки украинских кинематографистов от Netflix, по которой 48 креативных команд получили гранты на разработку сценариев и онлайн-сессии с международными экспертами отрасли. «Многие проекты, которые были поддержаны, уже нашли международных партнеров, побеждают на международных питчингах», – отметила она. А еще подчеркнула, что двери, которые в прошлом году открылись для украинского кино (к сожалению, при таких трагических обстоятельствах), начинают постепенно закрываться. Так что кинотеатральные победы «Мавки» очень вовремя доказывают иностранным партнерам, что украинский контент может быть качественным и интересным для дистрибуции.
Тут Сергей Созановский отметил, что западного зрителя, к сожалению, не очень интересует украинское военное кино. В Украине драмы «Снайпер. Білий Ворон» и «Мирний-21» пользуются популярностью, а вот иностранцы к себе в прокат их брать не хотят.
Мачух привела другой пример – прошлогодний сериал «Пловчихи» от Netflix. Это история о девушках, которые бежали от войны в Сирии и хотели стать олимпийскими чемпионками по плаванию. По словам Анны, именно подобных историй ждет от нас иностранный зритель: ему нужны личные истории побед.
На этом моменте к разговору присоединился тот, кто мог бы рассказать о западном зрителе лучше, потому что сам является таковым – французский философ Бернар-Анри Леви, недавно снявший фильм «Слава Україні».
Он отметил, что поступок организаторов «Оскара» в этом году в отношении Украины не вызывает уважения (напомню, на церемонии не было вступительного слова Владимира Зеленского, а награду за лучший документальный фильм отдали российской ленте). Впрочем, это не отменяет факт, что в Украине есть талантливые режиссеры и блестящие операторы, нуждающиеся в поддержке для реализации своих талантов.
Бернар-Анри Леви, также возглавляющий правление телекомпании Arte, пролоббировал создание фонда документального кино для украинских производителей: финансовую поддержку получат десятки документалок об украинской войне. «Вы увидите результат в скором времени», – резюмировал Леви.
Ну а Дарья Слободяник отметила, что у украинского Vogue сейчас есть уникальная возможность рассказывать истории украинцев на широкую иностранную аудиторию. Кроме того, редакция готовит художественную книгу, к созданию которой привлекли современных украинских писателей (выйдет на украинском и английском языках). По мнению редактора, книга могла бы стать основой для будущих экранизаций, поскольку там много качественных историй.
Сергей Созановский сразу же предложил партнерство с FILM.UA в контексте экранизации
В начале второй части панельной дискуссии Наталья Емченко обратилась к соучредителю Объединения украинских продюсеров Владимиру Бородянскому с вопросом, что такое победа украинского кино. Он же предложил подумать, в чем заключается soft power украинского кино, приведя пример Алексея Гладушевского, который летом прошлого года создал в Черновцах кинофестиваль «Миколайчук Open». Мол, есть отдельные люди, что-то делающие, а вот лидера в киносериальной индустрии нет.
«Если мы хотим, чтобы украинское кино победило, нужно, чтобы кто-то назначил себя ответственным за украинское кино. Это может быть организация или небольшое количество людей, прилагающих определенные усилия». Бородянский отметил, что формально лидер Госкино: «Но оно не работает так, как надо», – подытожил продюсер.
Кроме того, по мнению Бородянского, который и сам когда-то возглавлял Минкульт, украинская индустрия медиа пока что не слишком эффективна: «Не при министре будет сказано, но сегодня наш марафон [«Єдині новини»] транслируется на девяти телеканалах. Девять каналов – это примерно 100 млн технических расходов каждый год. Есть ли более эффективное решение? Есть».
Еще один пробел, с которым стоит поработать, – реформирование «Суспільного». Бородянский отметил, что в период с 2014-го по 2022-й государство потратило на реформу общественного вещателя $400 млн. И если бы реформа длилась не восемь лет, а, например, четыре, много денег можно было бы дополнительно выделить на кино- и сериальное производство.
В этот момент слово взял Владимир Яценко, считающий главной проблемой Украины то, что государство не успевает за обществом. «На встрече с президентом говорилось, что государство хочет контент. Но те же люди знают, что украинские кинозалы за полтора года абсолютно не финансировались. Украина сейчас – это выживший мальчик, – провел аналогию с Гарри Поттером Яценко. – То есть мы выжили в 2014 году. И сейчас у нас есть большая опасность: очень плохой дядя хочет нас убить. Другие нам немного сочувствуют, но ничего сделать не могут». По мнению Яценко, если мы не сможем быть эффективными – мы просто не будем существовать как нация и как государство.
Еще одна суровая правда, озвученная Яценко, заключается в том, что в мировом кинобизнесе Украину никто не ждет. Там есть большие деньги и большая конкурентная борьба, поэтому нам нужно учиться снимать кино, которое будет интересно зрителям во всем мире. В то же время продюсер ленты «Люксембург, Люксембург» отметил заметный прогресс в развитии украинской киноиндустрии. Например, появление отечественной ленты на стриминге Netflix (даже на территории Украины) когда-то было экстраординарным событием, а сейчас это воспринимается как вполне обыденное явление.
Яценко также призвал развивать репрезентацию украинцев в мире – так, как в свое время это сделали, например, США. Этому возразил Владимир Бородянский, добавив, что нужно сначала развить репрезентацию украинцев в Украине. Например, есть целые исторические периоды, никак не показанные в нашем кино, поэтому украинцам сначала нужно исследовать себя и свою историю.
Алена Тимошенко и Александр Щур, надеюсь, взяли на заметку
Опытом продажи документального кино международным гигантам поделился режиссер и продюсер Евгений Афинеевский, также присутствовавший в режиме онлайн: «Когда я принес первую версию «Зими у вогні» на Netflix и HBO, у них возникло много вопросов об Украине. У них было много вопросов, почему люди возвращаются на Майдан после избиения. Мне нужно было сделать шаг назад и объяснить все аспекты пошагово. Буквально словно рассказываешь «революцию для чайников».
Итак, одно из основных правил создания продукта для глобального зрителя, по мнению Афинеевского, состоит в том, что начинать историю нужно с нуля. Ведь многие могут просто не знать исторического контекста. Кроме того, режиссер призвал не бояться коллабораций: «Успешный фильм – это крепкая команда. Шон Пенн снял ленту, где он был сорежиссером с уже опытным режиссером документального кино, и у них также была команда, которая не боялась сотрудничать. Я думаю, это важный элемент успеха».
Также Афинеевский немного больше рассказал о маркетинговой стратегии в Голливуде. Его фильм «Плач из Сирии», вышедший на HBO, почти не имел бюджета на маркетинг, но в конце концов получил замечательную импакт-кампанию от Бонни Абаунзы и ее Abaunza Group. Собственно, это еще один из ключей к успеху – рассказывать личные истории и сотрудничать с разными организациями, политическими структурами, чтобы охватить как можно более широкую аудиторию.
Впрочем, импакт-стратегия может не только помочь охватить более широкую аудиторию, но и изменить мир. Собственно об этом во время мероприятия говорила упомянутая выше Бонни Абаунза. По ее словам, импакт-стратегия – это подход, призванный способствовать достижению позитивных социальных и экологических воздействий (ведущих к существенным положительным изменениям).
Абаунза работала над многими известными голливудскими картинами, в частности «Отелем «Руанда», «Кровавым алмазом», «Повелителем бури». «Моя работа импакт-продюсера состоит в том, чтобы помочь зрителям увидеть фильм, а также с помощью кампании дать им призыв к действию, когда они, увидев ленту и вдохновившись ею, пойдут и сделают что-то, чтобы сдвинуть ситуацию с мертвой точки», – объяснила Бонни. Например, в фильме «Отель «Руанда» рассказывалось о геноциде в Руанде. Но продюсеру и ее команде удалось привлечь людей к помощи беженцам в Дарфуре: это один из регионов Судана, где в 2003 году начался межэтнический конфликт. «Кровавый алмаз» проинформировал общественность, как можно быть ответственными потребителями. То есть, если человек собирается купить бриллиант, он может спросить, прошел ли тот проверку Кимберлийским процессом. До этой кампании мировое сообщество очень мало знало о самом явлении «кровавых алмазов», – отметила Абаунза. Затем вышел фильм «Оружейный барон», который помог пролоббировать в ООН принятие договора о торговле стрелковым оружием. «Еще один пример – из фильма «Рома», вышедшего на Netflix и получившего «Оскар», – продолжила продюсер. – Мы использовали импакт-кампанию с целью помочь оказывать давление на мексиканское правительство и Верховный суд, чтобы они ратифицировали Конвенцию ООН о защите домашних работников».
Эти примеры были приведены с предложением перенимать подобные практики для украинского кинопроизводства. Очень важно, чтобы режиссеры не только рассказывали об ужасах, которые творит россия на нашей территории, но и давали глобальному обществу понимание, каким образом оно может помочь украинцам.
В этот момент к разговору присоединился еще один иностранный гость – директор USC Shoah Foundation Роберт Уильямс. Как вы знаете, задачей Shoah Foundation, базирующейся в Университете Южной Калифорнии, является сбор свидетельств тех, кто пережил геноциды, в частности Холокост. В свое время в Украине представители организации собрали 3432 свидетельства переживших Холокост, а вскоре фонд начнет большую работу по сбору свидетельств украинцев, подвергшихся зверствам, начиная с 2014 года (и особенно после февраля 2022-го).
Уильямс отметил: свидетельства выживших очень важно документировать, ведь потом эта информация может стать основой научных исследований, книг, художественных и документальных фильмов. Но напрямую сотрудничать с Голливудом над таким контентом фонд не стремится, поскольку в процессе можно потерять контроль над конечным результатом.
Похоже, в Фонде Рината Ахметова вдохновились опытом Фонда Виктора Пинчука, который в 2006 году вместе с Shoah Foundation и Стивеном Спилбергом спродюсировал документальный фильм Сергея Буковского «Назви своє ім'я» (Spell your name), основанный на свидетельствах о Холокосте, собранных Фондом Shoah в Украине. Поэтому и собирание историй о войне, и привлечение господина Уильямса, и вопросы о сотрудничестве Shoah Foundation с Голливудом могут быть звеньями одной цепи, что в конечном итоге приведет к появлению как минимум еще одной качественной ленты об украинцах.
Но я отвлеклась на размышления, а между тем слово в дискуссии взял Юлиан Улыбин.
Режиссер отметил, что на Западе не хотят видеть смерти, как бы цинично это ни звучало. В то же время иностранцам в Украине дают гораздо больше полномочий: «На фронте для иностранных журналистов все двери открыты. Когда же приезжаем мы, то стоим в очереди. Или, например, приезжаем в Николаев: у нас разрешений на полеты нет, а у иностранцев уже все есть». Что же касается будущего украинского кино, то, по мнению Улыбина, многие изменения принесут прошедшие войну кинематографисты. Вернувшись домой, они захотят рассказать, что с ними произошло, и точно будут знать, что нужно снимать. И это будут разнообразные жанры: от боевиков до военных драм.
Так что качественно новая волна украинского кино (в том числе и о войне) появится через пару лет после Победы. И мы должны сделать все возможное, чтобы это произошло.
