Центральная тема 20-го Международного фестиваля документального кино о правах человека Docudays UA, проходящего на этой неделе в Киеве, – «Образ будущего». И тому, как этот образ видит индустрия документального кино, было посвящено мероприятие «Українські документалісти: reality check. Круглий стіл із Гільдією неігрового кіно». Что произошло за год полномасштабной войны, чего отрасль ожидает от будущего и как планирует его строить, говорили режиссер и соучредитель компании «Табор» Елизавета Смит; кинопродюсер Евгений Рачковский; режиссер, сценарист и продюсер Мария Пономарева; режиссер и продюсер Жанна Максименко-Довгич; продюсер и соучредитель 2Brave Productions Ольга Бесхмельницина, возглавляющая правление Украинской киноакадемии; оператор и продюсер Андрей Котляр, а также руководительница направления «Кино» Украинского института Наталья Мовшович.
Как отметила в начале разговора директор индустриальной платформы DOCU/ПРО Дарья Бассель, Украинский институт стал единственной государственной институцией, откликнувшейся на приглашение организаторов. «Но мы все равно надеемся, что какая-то телепатическая связь между нами есть, – добавила продюсер, обращаясь к Госкино и Минкультуры. – Возможно, этот разговор и его выводы повлияют на отношения индустрии с госинституциями»
Эту же тему продолжила Ольга Бесхмельницина, находящаяся на Tribeca Film Festival в Нью-Йорке, где вместе с командой представит фильм «Правило двох стін». Продюсер подчеркнула, что весь прошлый год представители индустрии занимались не только профессиональной деятельностью, но и инициативами по репрезентации всего украинского кино: «Сегодня, при бездействии мощных государственных институций, которые должны выполнять эту работу, украинские документалисты вынуждены делать все сами». Мария Пономарева, сейчас работающая над полнометражным фильмом «Найс Лейдіз», поддержала мысль Бесхмельнициной о культурном амбассадорстве, отметив, что после насыщенного событиями года немного переживает, чтобы украинских кинематографистов не перестали приглашать на международные площадки.
Жанна Максименко-Довгич, завершающая работу над полнометражным фильмом «Мир для Ніни» (надеется до конца лета закончить постпродакшен), призналась, что сейчас очень сложно отделить профессиональную деятельность от общественной. А еще отметила, что сейчас в документалистику пришло много людей, которые никогда ею не интересовались. «На первый взгляд ничего плохого в этом нет. Но нужно научиться понимать разницу между документальным кино и «документалками».
Следующим слово взял Евгений Рачковский, сакцентировавший внимание на актуальном вопросе адаптации к новым реалиям и финансирования фильмов.
Сегодня Рачковский занимается производством трех документальных фильмов: кинотрилогии «Дні, які хочеться забути» (исследование войны и ее влияния на человека, пространство, прошлое и будущее), коллективной ленты четырех режиссеров (Лизы Смит, Алины Горловой, Максима Наконечного и Семена Мозгового), а также проекта Лизы Смит «Прислухаючись до світу», над которым он работает с Ольгой Бесхмельнициной. Кроме того, продолжается работа над фильмом Дмитрия Сухолыткого-Собчука «Тиха повінь», стартовавшая до полномасштабного вторжения. Рачковский вспомнил, как в марте 2022-го участвовал с этим проектом в программе Eurodoc: подключался из Одессы онлайн, на фоне взрывов. Тогда продюсер до конца не понимал, зачем это делает, но со временем ему это очень помогло.
Затем слово перешло к Лизе Смит, работающей над двумя документальными полнометражными фильмами. «Я бы сказала, что год полномасштабного вторжения поглотил меня сначала волонтерской деятельностью. Но потом начались съемки», – поделилась режиссер. Ленту «Прислухаючись до світу» Смит снимает в Берлине: это кино о людях с инвалидностью, вынужденно покинувших Украину.
Второй фильм – «Дні, які хочеться забути», о котором упоминал Рачковский. Съемочный процесс длился более 180 дней, а сейчас начинается монтаж первой части этой трилогии. Также Смит вспомнила художественный фильм «Бачення метелика» Максима Наконечного, спродюсированный вместе с Дарьей Бассель: по ее мнению, он позволяет транслировать на западную аудиторию важный месседж, что война россии против Украины началась в 2014 году.
«Об игровой ленте «Вакуум» много сказать не могу, так как она не была поддержана Госкино. Мы все сейчас понимаем, что с финансированием, особенно игровых фильмов, очень сложно. И здесь каждый продюсер, режиссер должен себе ответить, готов ли отдать проект другому, западному продюсеру, отдать права – и тогда уже получать финансирование. Каждый предстал перед этим выбором. Я еще не дала себе ответа, готова ли», – подняла еще один важный вопрос режиссер.
Следующим был Андрей Котляр, представляющий художественное объединение «Вавилонʼ13»: «Пожалуй, «Вавилонʼ13» был наиболее подготовленной организацией в плане съемок в условиях войны, – отметил продюсер. «Вавилонʼ13» вырос. Сделал огромный шаг вперед навстречу иностранной аудитории. В этом году мы зашли на американский рынок, а на Docudays представлены тремя полными метрами и четырьмя короткометражками».
Как и большинство присутствующих, Котляр поделился болями, связанными с бездействием государственных институций. Например, чтобы получить разрешение на выезд режиссера в Гаагу, на один из самых престижных фестивалей (речь идет о Романе Любом и его фильме «Залізні метелики»), приходится поднимать шум в Twitter, тегать Александра Ткаченко и лидеров мнений – только после этого дело трогается с места. А Госкино, по словам продюсера, уделяет внимание «Вавилону'13» только в плане аудита проектов. Кроме того, Котляр, как и Лиза Смит, пока не нашел ответа на вопрос, стоит ли отдавать иностранным продюсерам права на художественные фильмы в обмен на финансирование.
Рассказом о деятельности Украинского института вступительную часть завершила Наталия Мовшович. После начала полномасштабного вторжения деятельность институции разделилась на проектную работу (поиск денег, чтобы реализовать проекты с партнерами) и просветительскую дипломатию. «Мы много работаем над форматом шоукейсов. Важно, чтобы проекты были представлены на фестивалях, где их можно увидеть. Кинематографисты должны понять, куда им идти, в каком формате работать с промо. И в прошлом году мы сфокусировались на создании этих возможностей. Мы с коллегой вдвоем сделали больше двадцати проектов. Также у нас был проект с негосударственным французско-немецким каналом Arte, который также помог документалистам получить финансирование», – рассказала Мовшович.
На вопрос модератора Ильи Гладштейна, сколько денег Украинскому институту удалось привлечь на кино, учитывая, что у государства особо не было возможности тратить ресурсы на культурные проекты, Мовшович ответила приблизительно: от нескольких миллионов до нескольких десятков миллионов гривен.
Для сравнения Гладштейн привел отчет Госкино, где указано, что за первый квартал агентство собрало 117 тыс. грн.
Собственно, культурная дипломатия и была вторым пунктом разговора. Модератор предложил Украинскому институту, который является частью МИДа, создать «школу культурного дипломата», чтобы все культурные деятели, выезжая за границу, получали базовые знания. Однако Наталья ответила, что подобная практика уже существует: когда кинематографисты едут на фестиваль, они вместе с дирекцией института обсуждают необходимые месседжи или прорабатывают правильное взаимодействие с российскими журналистами.
Последнее, кстати, вас не должно удивлять: если украинская киноиндустрия с начала полномасштабной войны взяла на себя роль бойцов на международной арене, то россияне решили изображать жертв. Эту тему подняла Лиза Смит, отметив, что сейчас почти на каждом европейском кинофестивале будет представлен фильм, сделанный в 2022 году, где россияне – жертвы. «У меня был такой очень неприятный опыт в Швеции. На фестивале победил российский короткометражный фильм «Манифест», и его создатели записали видеообращение, где исполняли роль жертв, а на фоне звучала сирена. В этот момент я просто встала и вышла, потому что это уже было издевательством. Но я подумала, что нам нельзя разрешать им подобное, – подчеркнула режиссер. – Мы должны осознавать, что они забирают эту роль: я видела, как европейцы плачут над видеообращением создателей «Манифеста», потому что там сирена».
О похожей ситуации, имевшей место во время программы Producers network в рамках Каннского кинорынка, рассказал Андрей Котляр. На одном из круглых столов, где присутствовали самые известные деятели западной киноиндустрии, он представил свои проекты. А потом одна девушка начала жаловаться, что ее русскоязычный фильм, в котором играют российские звезды, не берут на международные фестивали. К тому же оказалось, что ее фильм о Параджанове, поэтому разговор перерос в скандал, так как Котляр, конечно, не стал молчать. «В тот момент я конкретно почувствовал себя на своем месте, поскольку у меня была возможность просто «сбить» ее возможное финансирование, – признался продюсер. – Просто сказать: «У вас нет никакого права делать кино о человеке, который гнил в советских лагерях».
Котляр добавил, что российские актеры в экзиле – это огромная проблема. Ведь они занимают нишу, которую должны занимать бежавшие от войны украинцы. У них должен быть этот саппорт в индустрии, и об этом нужно говорить. Один из способов решения проблемы, по мнению продюсера, – активная работа с разными площадками. Украинцы должны быть представлены на больших киноплатформах, ведь у фестивалей срабатывает странный механизм: если в программе нет украинца, нужно искать российского режиссера.
В этот момент Жанна Максименко-Довгич предложила отойти от обсуждения россиян и сконцентрироваться на проблемах украинской индустрии. «Мне грустно, что наше олигархическое телевидение и продюсеры, никогда бизнесом не занимавшиеся, поскольку имели высокие зарплаты, сейчас начинают снимать. Они не понимают, как работает рынок. Сейчас они получают деньги и делают высокобюджетные фильмы, но в них нет никакого содержания для нас как для страны. Довженко-Центр – это тоже очень показательная история. Все, кто здесь есть, понимает, для чего нужен этот институт, но мы с чиновниками существуем просто в параллельных галактиках. Нет понимания стратегии, куда мы двигаемся, что нам нужно», – наметила темы дальнейшего разговора режиссер.
Еще одну проблему, с которой столкнулся лично, подсветил Илья Гладштейн: многие иностранцы приезжают в Украину снимать документальные фильмы, занимая все главные должности (продюсер, режиссер и т. д.). Украинцев приглашают на должности фиксеров, консультантов, водителей и подобные – а потом могут даже в титры не добавить. Эти иностранцы быстро снимают свои фильмы, едут на международные фестивали, получают награды и собирают финансирование на следующий фильм.
Впрочем, есть и положительные кейсы, как с тем же телеканалом Arte, решившим дать деньги украинским командам. О нем рассказала Ольга Бесхмельницина, которая вела переговоры с вещателем более полугода.
«Это хороший кейс по выделению финансирования, уже успешный, – отметила продюсер. – Мы оказались в ситуации, когда меняются тренды. Документальное кино в принципе становится более финансово интересным продюсерам и мировым платформам. Количество документальных проектов будет только расти. Количество документальных фильмов о войне в Украине также будет только расти. И нам важно отстаивать позицию, что эти проекты не могут создаваться без привлечения украинских команд».
Говоря о репрезентации украинцев в западном производстве, Мария Пономарева поделилась опытом, когда ее пригласили проконсультировать один из проектов в Нидерландах. Там говорилось, что украинцы за рубежом – это только те, кто бежит от войны, что Украины вне контекста войны в мировом поле не существовало. Режиссер отметила, что роль украинцев – менять такое видение западного мира. «Для европейцев это проблема, потому что раньше все как-то работало, а теперь пришли украинцы и говорят, что нужно делать по-другому, – констатировала Пономарева. – Нам нужно бороться за то, чтобы в западных историях об Украине были хоть какие-то украинские фильтры».
В этот момент Андрей Котляр добавил еще один тезис: «Очевидно, что мы не сможем закенселить всю русню. Но что мы можем сделать? Например, большим фестивалям можем предлагать украинских кураторов. Скажем, меня спрашивает условный кинофестиваль в Нидерландах, окей ли брать российский фильм, не поддержанный государством. В ответ я могу предложить контакты Марии Пономаревой, чтобы они ей заплатили за просмотр этого кино и экспертное заключение, не является ли фильм продуктом российской пропаганды. И так же следует поступать с большинством фестивалей».
Также, по мнению продюсера, важно не давать россиянам субъективизироваться за счет украинцев. Например, на фестивале Sundance полсемьи Навального хотело сфотографироваться с Романом Любым, но представители «Вавилонʼ13» противодействовали этому.
По словам Натальи Мовшович, в этом контексте очень многое зависит от личных отношений. Если у иностранцев есть родственники, знакомые из Украины, они лучше понимают наш контекст. Но ведь есть и иностранцы, имеющие знакомых в россии: они и начинают рассказывать о «хороших русских» и о том, как важно поддерживать российских оппозиционеров. Мовшович также отметила: украинцы приобретают субъектность на международном поле, когда там понимают, что мы профессионалы и умеем делать кино не хуже других европейцев.
Илья Гладштейн поделился своим рецептом уменьшения количества россиян на международных площадках. Короткометражный фильм «Це побачення», который он продюсировал, заинтересовал несколько международных фестивалей. Но там должны были быть и российские ленты. Поэтому команда фильма написала кураторам этих фестивалей, что они не чувствуют себя безопасно рядом с россиянами. Что это причиняет им душевные страдания. Но конечно, подобное работает не во всех европейских странах. К примеру, отборщикам в Германии нужно очень четко объяснять, почему нельзя приглашать того или иного россиянина и отбирать тот или иной фильм. Объяснение, что ты не чувствуешь себя безопасно, не работает.
На этом моменте Дарья Бассель еще раз попыталась перевести дискуссию на внутренние вопросы украинского кинематографа: «Для меня очевидно, что у нас очень большая проблема с отсутствием эффективной коммуникации с институтами, которые финансируют или должны финансировать документальное кино».
«Я думаю, большинство осознает, что главным инструментом государственных институций, к сожалению, стало игнорирование нас как индустрии. И этот инструмент очень действенный, поскольку он приводит к тому, что все устают и думают, что наши активности не имеют никакого результата. У меня нет ответа, что мы можем сделать, чтобы это игнорирование переломить. Но я уверена, что мы должны понимать: это инструмент. А значит, мы должны продолжать воздействовать теми способами, которыми воздействуем постоянно: открытыми письмами, круглыми столами и т. д. Это все нас показывает как субъект», – ответила Елизавета Смит.
Мысль режиссера продолжил Андрей Котляр. По его словам, за последние два-три года был уничтожен общественный договор о том, что доступ к государственным деньгам условно имели все деятели киноиндустрии. Поэтому нужно объединяться всей индустрией и договариваться, чтобы такая практика не повторялась. Возможно, садиться за стол переговоров придется с теми, кто не очень нравится участникам киноиндустрии, но только так можно выработать общие правила игры.
Жанна Максименко-Довгич дополнила этот тезис предположением, что производители и чиновники, которых прежде всего интересует прибыль, сейчас упаковывают свой контент в пропагандистскую обертку. Она также вспомнила, как вместе с Гильдией режиссеров еще в 2019-м предупреждала, что киноотрасль могут «рейдернуть». Так что начинать действовать нужно уже сейчас, а не ждать, «когда пройдут какие-то выборы или вернутся ветераны с фронта». В качестве примера режиссер привела иск Национального союза кинематографистов к Кабмину, касающийся продления полномочий Совета по поддержке кинематографии до окончания войны.
После этого Евгений Рачковский перевел разговор в русло планирования: каким может быть финансирование нашей индустрии в будущем. По его словам, нельзя допускать сосредоточения всех ресурсов в одном месте, как это было с Госкино: деньги у института закончились, и произошел коллапс всей индустрии. Поэтому нужно диверсифицировать финансирование – например, развивать Общественное вещание. Кроме того, в дальнейшем следует развивать региональное финансирование. Жанна Максименко-Довгич добавила, что необходимо принять также закон о меценатстве, который киноиндустрия обсуждает уже не один год.
В ответ Андрей Котляр, недавно завершивший производство 12-серийного цикла «Позиція Україна», созданного при поддержке Общественного, похвалил развитие институции. По мнению продюсера, реформа публичного управления на Общественном состоялась успешно, а на питчингах, которые время от времени проводит вещатель, действительно можно победить, если представить качественный продукт.
Лиза Смит призвала коллег объединяться против проверок, которые государство может использовать как карательный инструмент: «Когда сталкиваетесь с этой проблемой, давайте ее озвучивать, давайте объединяться и вставать друг за друга. Государственное финансирование в области кинематографии очень недоработано, поэтому всегда можно найти, за что наказать. Чтобы нам всем не заткнули рот, чтобы мы все могли и дальше быть свободными в том, что мы делаем, нужно друг друга отстаивать».
Финальное слово после этого горячего выступления взяла Лариса Артюгина, член Наблюдательного совета Украинского культурного фонда. Она отметила, что одно из окон возможностей для украинского киносообщества откроется в течение июня: в это время будет проходить общественное обсуждение стратегии УКФ на 2023–2025 годы. «Со 2 июня по 2 июля – это реально механизм общественного обсуждения, на который каждый из нас может повлиять. Я обращаюсь к киноакадемии, к Гильдии режиссеров. Там приоритетом прописан аудиовизуальный сектор. Если мы сформулируем, что именно хотим и как мы видим индустрию, это станет огромной возможностью получить нормальную политику и выработать нормальный механизм для функционирования». Кроме того, Министерство культуры подготовило изменения к законопроекту об УКФ: эти изменения можно согласовать и улучшить.
Артюгина отметила, что испытывает сильный прессинг от других членов Наблюдательного совета, и попросила присутствующих стать ее поддержкой: призвала деятелей кино собираться, организовывать круглые столы и менять индустрию.
