«Просто вспомните, как это было и как чувствовалось раньше – быть за границей с украинским паспортом, говорить, что ты из Украины. И сравните, как это изменилось сейчас. Так и для украинских продюсеров: сейчас с тобой хотят общаться. Двери открываются гораздо проще, чем когда-либо» – так Катерина Вишневская отвечает на вопрос о том, как в мире за год с лишним полномасштабной войны изменилось отношение к предложениям сотрудничества с украинскими контентмейкерами. И в то же время отмечает: «Но есть нюанс, и он заключается в том, что это прежде всего бизнес. Так что начать переговоры сейчас нетрудно, но все упирается в то, что мы, украинские продюсеры, приходим с идеей копродакшена, но не можем предложить никакого финансирования со своей стороны. И это уже проблема».
О том, какой контент стоит предлагать на таких переговорах, как изменились ландшафт и аудитория европейского аудиовизуального рынка в контексте войны в Украине и почему стратегически важно индустриальное единение – как внутри страны, так и в пределах Восточно-Европейского региона в целом – в нашем интервью с директором по развитию и копродукции FILM.UA Group, которая годами занимается привлечением в Украину международных партнерств.
Прочесть этот текст на английском можно по ссылке.
– Катерина, мы с вами разговариваем вскоре после годовщины полномасштабного вторжения. Прошу прощения за такой вопрос, но можете ли вы рассказать о личном опыте первых дней войны?
– Как раз приехала в Киев 22 февраля – так что помню очень-очень хорошо… 23-го числа у FILM.UA была премьера – комедия «Велика прогулянка». Все вернулись домой уставшие, довольные, а утром проснулись под звуки сирен… Следующие несколько дней я провела на станции метро «Золотые ворота»: мы с семьей провели там несколько суток.
И знаете, может странно прозвучать, но я благодарна судьбе, что была в Украине в это время. Мне кажется, что лучше такие моменты переживать со своей страной и с родными людьми. Также я благодарна судьбе за то, что у меня очень много иностранных друзей и партнеров. Я была в Украине до середины марта, за этот период записала много интервью, выходивших на NBC News в Америке, BBC News в Англии, на Business Insider и так далее – и этот контент активно «шерили» люди внутри индустрии. Наша трагедия перестала быть для них абстрактной, потому что случилась «вживую» с человеком, которого они знают уже много лет. Позже это позволило мне обоснованно общаться обо всех этих, скажем так, идеологических вопросах.
– Как и когда вы смогли снова взяться за работу, начать эту коммуникацию?
– Уже в апреле 2022 года. Наводить мосты между Украиной и миром всегда было моей амбицией, моей работой. Война просто придала этому всему дополнительный импульс. По моим ощущениям, через месяц после начала полномасштабной войны индустрия и все мы были в шоковом состоянии. Но потом стало ясно, что есть необходимость рассказывать наши истории, что мы должны сохранить индустрию и что без помощи международного сообщества это невозможно.
В последние несколько лет FILM.UA вела активную работу на международных рынках: это был наш стратегический вектор. Сначала мы просто продавали свой контент. Потом начали привлекать партнеров на более ранних этапах: это опыт сериалов «Нюхач», «Схованки» и т. д. И в этом контексте инициатива Ukraine Content Club (UCC), основанная в прошлом апреле, – логичное следующее звено этой цепи.
Тогда мы обратились к международному аудиовизуальному рынку с предложением, которое простыми словами можно сформулировать примерно так: со временем вы будете покупать наш контент. Сейчас вы приобретаете немного больше, так как чувствуете солидарность, но дело не только в солидарности, потому что в любом случае речь идет о качественном, привлекательном для аудитории контенте. Но прямо сейчас мы физически не сможем такой контент произвести без ваших денег. Поэтому предлагаем вам купить его на более ранних стадиях: стадии сценария, девелопмента и т. д. Именно в этом заключается замысел UCC.
– Реализовать эту задумку было бы невозможно без внутрииндустриального объединения усилий, которое до начала полномасштабной казалось чем-то на грани фантастики.…
– На самом деле эта глобальная кооперация между медиагруппами сформировалась довольно быстро и органично, ведь медиа является частью нашего сообщества, общества. И когда объединилось все общество, то почему в медиаиндустрии должно быть иначе? Другой вопрос – просто это или сложно. И да, на каком-то этапе становится сложнее, потому что у всех, конечно, есть свои мысли, свои интересы. Но тогда, в начале полномасштабной войны, мы все видели это объединение как единственный шаг, который мы должны сделать. И сделали его.
Объясню, как это вообще работает. Основатели UCC – украинские медийные группы: Starlight Media, 1+1 media, FILM.UA Group. У нас есть два направления работы: игровое сериальное, а также документальное, запуск которого официально объявим в Каннах на MIPTV в апреле. К документальному направлению также присоединилось Общественное вещание.
У нас достаточно утилитарный подход: первоочередная задача сейчас – чтобы наша индустрия в целом выдержала все, что происходит. Возникает вопрос – что мы, медиагруппы, можем для этого сделать? Наш ответ: опираясь на собственный опыт и понимание того, как работает отрасль, а также на веру в нашу общую победу, мы предлагаем практический механизм системного сотрудничества с глобальной индустрией производства контента, чтобы генерировать как можно большую добавленную стоимость нашей локальной индустрии. И именно таким механизмом является UCC.
У нас есть большая библиотека собственных проектов, к нам постоянно приходят независимые продюсеры со своими идеями, поэтому в целом мы имеем доступ ко многим историям со всего украинского рынка. Из них мы отобрали несколько. Потом был еще один отбор – среди отобранного, потом еще один, еще… В результате по состоянию на сегодня есть шесть историй. Почему только шесть? Потому что лучше фокусироваться на реальных целях, а не хвататься за все сразу – так ничего не будет сделано. Мы все сейчас существуем в условиях лимитированных ресурсов: времени, денег, внимания.
Среди ключевых требований к историям была их готовность: у нас нет возможности терять год или больше на написание сценария. Поэтому должны брать истории, уже готовые запускаться. Также они должны быть актуальными, разнообразными, качественными, интересными – не только для украинского, но и для международного рынка, ведь именно к нему мы идем с предложением профинансировать производство.
Итак, когда эти шесть историй – Taras. The New Story (1+1 media), Tricker (1+1 media), Nest Of Snakes (FILM.UA), Potion (FILM.UA), Really (Starlight Media), Stolen Happiness (Starlight Media) – были коллегиально отобраны, мы сказали рынку: вот одни из лучших историй, которые сейчас может предложить миру Украина. Но главное здесь, что они лучшие не только по нашему мнению – так говорят эксперты.
– Что это за эксперты?
– Мы собрали международный борд экспертов с большим опытом и именем на рынке. Это люди из очень больших компаний: Дэвид Дэволи (David Davoli), международный президент Anonymous Content; Карло Дуси (Carlo Dusi), руководящий директор Endor Productions; Эммануэль Гилбарт (Emmanuelle Guilbart), соосновательница и со-CEO About Premium Content и APC Studios; Марк Лорбер (Marc Lorber), бывший последним старшим вице-президентом по международной телекопродукции и закупкам в Lionsgate (31 декабря 2022-го Лорбер покинул компанию. – MBR); Джули Мелдал-Джонсен (Julie Meldal-Johnsen), исполнительный вице-президент по глобальному контенту ITV Studios; Саймон Миррен (Simon Mirren), известный автор, шоураннер, бывший исполнительный продюсер сериалов «Мыслить как преступник» (Criminal Minds) и, кстати, брат Хелен Миррен; Хенрик Пабст (Henrik Pabst), руководящий директор Seven.One Studios и руководитель контент-направления Seven.One Entertainment; Кристиан Викандер (Christian Wikander), который сайчас руководит HBO Nordics и готовится возглавить направление глобального сценарного контента в Banijay; Оливьє Джоллет (Olivier Jollet), исполнительный вице-президент и международный генеральный менеджер Pluto TV – глобальной AVoD-платформы, принадлежащей Paramount; Луис Педерсен (Louise Pedersen), CEO All3 media international; Паскаль Бретон (Pascal Breton), президент Federation Studios; Карни Зив (Karni Ziv), руководительница направления драмы и комедии Keshet Broadcasting, крупнейшего канала Израиля; Марек Солон-Липински (Marek Solon-Lipiński), директор по международным связям департамента продаж и международных связей польского национального вещателя TVP.
Именно эксперты отбирают из шести предложенных историй три первые, которые становятся слейтом и фокусом деятельности UCC в этом году. Какие именно это будут истории, мы официально объявим 17 апреля на MIPTV, когда анонсируем их как финалистов первой волны UCC. Уже по каждому проекту будем общаться с потенциальными заказчиками и инвесторами.
Наша цель – в этом году запустить проекты в производство. Именно поэтому имеет смысл фокусироваться именно на небольшом количестве. На самом деле если мы делаем три – и нам удается, то это значит, что потом мы делаем следующие три, и дальше, дальше… Надеемся, что для индустрии это будет большой шаг вперед, поскольку мы создаем прецеденты системной кооперации и копродукции.
– Расскажите подробнее, какие ключевые бенефиты, по-вашему, UCC даст украинской индустрии как таковой.
– Во-первых, важно подчеркнуть, что Ukraine Content Club является инициативой именно частных компаний, а не государства. Например, лично для меня, человека, работающего на большую компанию с широкой сферой ежедневных рабочих обязанностей, это дополнительные недели работы, большая часть жизни в прошлом году. Так же для всех, кто задействован на проекте. Для всех нас – а над проектом работают многие люди со стороны медийных групп, FILM.UA, МRM – это сейчас стало целью существования. Мы хотим, чтобы это заработало. Мы создаем не индивидуальные проекты – мы создаем инициативу, сообщающую рынку об Украине.
И еще один момент: в стране война. И мы, медиагруппы, в это время просим людей дать деньги наперед. Понятно, что при таких условиях кто-то должен гарантировать, что этот контент, за который заплачено заранее, действительно будет произведен. В этом случае гарантиями являются именно наши мощности и репутация. Благодаря этой инициативе будут созданы рабочие места, прецеденты сотрудничества. И все остальные независимые украинские продюсеры, опираясь на достижения, кейсы этой инициативы, затем, презентуя на международном рынке собственные индивидуальные проекты, смогут сказать: смотрите – вы же видите, что украинский контент работает, что люди его покупают. Более того – никто не говорит, что независимые продюсеры, или сценаристы, или представители других творческих специальностей не могут к нам присоединиться. Они могут прийти в FILM.UA, Starlight Media, Общественному или 1+1 media – и предложить свои идеи для следующей волны проектов UCC.
Сегодня речь идет о выживании индустрии. Это звучит пафосно, но действительно так и есть. И эта задача – обеспечить выживание – сейчас лежит на нас, на крупных игроках. Но это очень-очень нелегко. Потому что мы должны мыслить не с позиции отдельного проекта, а с позиции того, что та же FILM.UA Group имеет в штате сотни людей, которые каждый месяц должны получать зарплату. Так же и медиагруппы. Сейчас, спустя более чем год полномасштабной войны, индустрия все еще существует. Но если мы не будем генерировать достаточное количество проектов регулярно, то это означает, что все занятые в ней люди либо покинут страну, либо станут водителями Uber и т. п. Небольшие продакшены не сильно об этом переживают – и это понятно. Поскольку сохранить индустрию – наша задача. И если эта общеиндустриальная инициатива не создаст условия, чтобы люди остались в профессии, чтобы каналы как заказчики контента как-то удержались на плаву, то потом никто не сможет работать: будет просто не с кем. Сейчас у тебя может быть один человек в компании, пять, десять – и, когда однажды дойдет до съемок, тебе все равно понадобится минимум пятьдесят. И их нужно будет где-то взять.
– Допустим, до съемок еще далеко – и мы просто ищем потенциальных иностранных партнеров для проекта. Вопрос, что сейчас стоит предлагать – в каком контенте сейчас нуждаются: тематика, жанры, форматы и т. д.?
– Честно говоря, у меня нет конкретных советов по этому вопросу. Думаю, нужно мыслить с позиции того, что сейчас можно сделать. С такой точки зрения документальные проекты – более быстрые, обычно требующие меньше денег. И именно это мы видим на рынке: количество документальных проектов пошло вверх. Нет смысла сейчас ориентироваться на какие-то костюмированные драмы – просто потому, что продакшены должны быть очень быстыми, гибкими, поэтому все, что требует больших сетов, груды реквизита и т. д. – немного не ко времени.
В целом есть ощущение, что сейчас, во времена постоянных плохих новостей, когда вдруг есть возможность рассказать какую-то жизненную и одновременно жизнеутверждающую историю – ею необходимо воспользоваться, поскольку на рынке есть спрос. Пример – проект «Ті, хто залишилися», который мы уже запустили в производство.
Это история о первых неделях и месяцах полномасштабной войны – о киевлянах, не эвакуировавшихся из Киева в феврале-марте 2022 года, когда россияне пытались захватить украинскую столицу. И в то же время она исполнена надежды, веры. Это не столько о войне, сколько о людях. Вот такое сейчас актуально.
– А как насчет игровых проектов? Актуальны ли, например, истории о «миксовании» украинцев и мира, произошедшем из-за массовой вынужденной миграции?
– Да! Найдите такую правильную историю – и я уверена, что рынок сейчас позволит ее сделать. Я бы именно на таких историях – инспирированных реальным жизненным опытом – и фокусировалась. Подобные истории будут очень актуальны еще и потому, что европейская аудитория за прошлый год сильно изменилась.
– Как именно?
– Во-первых, более 8 млн украинцев сейчас живут непосредственно рядом с европейцами. И это только официально зарегистрированные, а за месяцы войны границу в общей сложности пересекло 18 млн. Да, многие вернулись домой, но эти люди некоторое время жили в европейских странах, общались с европейцами, работали вместе с ними, имели общий опыт и т. д. Все это меняет нас и меняет их. Если взять Польшу, то сейчас каждый десятый человек там из Украины. А в Чехии пропорционально даже больше! Может ли любой стример или канал в этих странах игнорировать аудиторию более 10%? Не может даже с чисто коммерческой точки зрения. Одним словом, аудитория поменялась и с позиции качества, и с позиции количества.
– И с позиции заинтересованности – кто эти люди, что теперь рядом со мной…
– Именно так. Это, кстати, касается и нашей украинской аудитории. Мы, FILM.UA, сейчас в девелопменте копродукции с Эстонией – проект «Дівчина з Таллінна». И когда до начала полномасштабной войны общались об этом проекте с украинскими вещателями, то слышали в ответ, что украинцам неинтересно видеть на экране эстонцев. А сейчас для всей украинской аудитории эстонцы – это не просто люди из Балтийского региона, которых мы не очень понимаем. Теперь эстонцы – это люди, передающие нам джавелины; которые нам помогают так, как редко кто кому-то помогает. То есть мы все изменились.
Нуарный украинско-эстонский проект «Дівчина з Таллінна» посвящен теме переосмысления прошлого – переосмысления, необходимого, чтобы сводобно двигаться в будущее
– А какие еще ключевые аспекты трансформации европейского рынка за текущий год вы можете отметить? И в целом, и в контексте сотрудничества с Украиной.
– В начале полномасштабного вторжения все скорее реагировали на нас с позиции стопроцентной благотворительности: хотели просто чем-то помочь. А потом, когда война длится больше года, все понемногу начали уставать: всем хочется как-то не смотреть в эту сторону – и это вполне понятно, это человеческая природа. Но при таких условиях более значимым становится фактор того, что именно мы предлагаем Европе: что это не только о помощи Украине, не только о благотворительности, а прежде всего о едином общем векторе развития индустрии как таковой. Потому что за последний год ситуация на аудиовизуальном рынке в целом очень изменилась, и причиной тому является не только война в Украине: стоимость производства контента очень высока, конкуренция повысилась, европейским вещателям необходимо конкурировать с крупными американскими стримерами и т. д.
– В этом контексте не могу не вспомнить идею, которую слышала от вас во время разных индустриальных панелей – о перспективах объединения восточноевропейских индустрий вроде скандинавской коллаборации Nordic12. Расскажите, как вы видите это возможное объединение. В чем его польза?
– Именно работа над этим объединением была в планах на 2022 год. Но война внесла свои коррективы… Хотя на самом деле UCC во многом следует этой идее.
В целом я считаю, что идея восточноевропейского альянса не только возможна: она крайне необходима. Потому что все мы – небольшие страны, и никто из нас не имеет возможности самостоятельно продюсировать много премиального контента. Даже если взять Украину, которая больше, чем, например, страны Балтии, – то и в мирное время мы можем сделать в год один-два, максимум три действительно дорогих, премиальных сериала, которые могут продаваться на международном рынке. Но это недостаточное количество, чтобы стать явлением на рынке.
В качестве примера можно взять скандинавский нуар: почему он стал такой мощной волной? Потому что скандинавские страны на определенном этапе объединились, начав продюсировать много такого контента, чтобы это стало бизнесом. Бизнесом для всех: и для дистрибуторов, продающих контент, и для покупающих его каналов. Благодаря этому объединению усилий сформировался определенный бренд, образ. И теперь, когда тебе предлагают криминальную драму из Скандинавии, ты понимаешь, что это такое и как это оценить.
У нас, к сожалению, пока что все было не так. Например, один год – появились «Схованки», другой год – «Зломовчання»: все разное; непонятно, когда будет следующий подобный проект; непонятно, привыкнет ли к этому аудитория... Это не бизнес.
Предположим, у тебя есть проект и ты приходишь с ним к дистрибутору, чтобы составить план продаж, на который сможешь ориентироваться: ага, вот на такую сумму можем рассчитывать. Но если у дистрибутора нет прецедентов работы с контентом как у тебя, никакого прогноза он сделать не сможет. Мы, FILM.UA, также дистрибуторы. Но если кто-то спросит, на какую сумму мы сможем продать контент, условно, из Эфиопии, то корректного ответа не будет, поскольку нет такого опыта. То есть альянс прежде всего нужен для создания прецедентов: чтобы качественного контента из Восточной Европы было больше, и чтобы это стало настоящим бизнесом.
– А как эту идею воспринимают страны Восточной Европы? Вы уже вели переговоры с ними?
– Да. Говорят, потенциально это классная идея. Но как и с любой историей объединения, первый фидбэк: «Как это сделать на практике?» (Улыбается.) И именно этой практикой мы должны были заниматься в прошлом году. Конечно, теперь другие обстоятельства… Но победим – и сделаем!
