В этом году все международные кинофестивали (кроме Берлинале, которому посчастливилось пройти до начала пандемии в Европе) столкнулись с абсолютно одинаковыми проблемами, но решает их каждый по-своему - от полной отмены мероприятий до изобретения гибридных форм, предполагающих, например, проведение показов в разных городах. Пожалуй, самый элегантный из возможных путь выбрали организаторы Одесского международного кинофестиваля, заранее решившие не рисковать с офлайном и отсрочившие проведение форума настолько, чтобы успеть не просто перенести кинопоказы в онлайн, но устроить индустриальную секцию в привычных объемах, провести полноценную промокампанию и даже сохранить атмосферу ОМКФ, что без Одессы, моря и лета кажется невозможным.
Об особенностях этого пути, трудных решениях и подводных камнях организации крупнейшего украинского кинофестиваля в онлайн-формате мы поговорили с генпродюсером ОМКФ Юлией Синькевич.
- Юлия, в какой момент команда приняла окончательное решение о переезде в онлайн?
- Финальное решение мы приняли в середине мая и практически сразу о нем объявили. Хотя в конце марта были уверены, что к июлю успеем - тогда проведение в традиционном формате еще выглядело довольно реалистично. За эти полтора месяца многое изменилось: наши заграничные коллеги - запланированные на июль-август кинофестивали (Локарно и другие) - начали объявлять о проведении в онлайн-формате, отменах, переносах на следующий год. Мы поняли, что тенденция очевидна: даже если у ОМКФ будет возможность пройти офлайн, на него, во-первых, попадет гораздо меньше зрителей, а во-вторых, он будет менее международным, так как участники, скорее всего, не смогут приехать.
- Почему выбрали только онлайн, а не смешанную модель?
- Это разные подходы к организации. Весомым аргументом в пользу онлайна стала минимизация рисков - в подготовку офлайна нужно инвестировать много времени, ресурса, финансов, и притом высок шанс, что он не состоится. Взвешивая все «за» и «против», мы общались с коллегами, в том числе Docudays, Вильнюсским фестивалем. У них на момент объявления карантина все было готово к обычному формату (забронированы локации, раскуплены билеты и так далее), но пришлось переехать в онлайн, и они справились. Уже понимая, какие могут быть подводные камни, мы решили, что для хорошей подготовки нужно больше времени, - этим обусловлен перенос дат проведения ОМКФ. В итоге получился скорее онлайн-формат - в офлайне оставили всего пару событий. Это более безопасный путь с точки зрения реалистичности проведения.
- Какой процент работ был выполнен под офлайн к моменту принятия решения?
- Я бы сказала, процентов 50 - готово или по крайней мере запланировано. Было подтверждено довольно много партнеров, рассчитывавших на офлайн-формат. Но обстоятельства вынудили нас полностью перепридумать архитектуру мероприятия.
- А как выбирали новые даты, учитывая пересечения с другими событиями? На что ориентировались?
- Прежде всего на украинские события, а не международные. Консультировались с организаторами других мероприятий в Одессе, потому что есть День города, джазовый фестиваль, который обычно проводится в 20-х числах сентября.
- Его не отменили?
- Нет, проводят в формате open air. Есть фестиваль классической музыки Odessa Classics... В общем, мы скоординировались так, чтобы не пересекаться друг с другом. Плюс нам нужно было захватить последнюю теплую погоду, для показа на Потемкинской лестнице.
- То есть вашими «конкурентами» были только события, проходящие офлайн?
- Не только. Смотрели на все фестивали и крупные события, не важно - в онлайн- или офлайн-формате. Мы всех знаем (улыбается).
- Часть вашей промокампании накладывается на промокампанию и проведение кинофестиваля «Молодость». Вы таким образом друг другу не мешаете?
- Конечно, наши аудитории частично пересекаются, однако мы приняли это решение и объявили о нем раньше «Молодости». Они до последнего планировали проводить в конце мая, и для нас их новые даты тоже стали открытием. Но мы уже двигались по своему плану.
- Что было самым сложным в процессе перепридумывания фестиваля? Что стало главным вызовом?
- Пожалуй, техническая сторона - как демонстрировать фильмы. Мы сразу изучили существующие инструменты: есть готовые решения, которые можно купить; можно идти в партнерство с уже существующими VoD-сервисами; можно создать свою платформу. Оценивали по разным критериям - от удобства пользователей до максимальной защиты от пиратства.
- И учитывая зрительское голосование.
- Да, голосование, доступность картин и так далее. Поэтому решили идти путем создания собственной платформы. И тут, конечно, на каждом шагу вскрываются нюансы, с которыми мы раньше не сталкивались.
- Кто разрабатывает платформу?
- Компания, создававшая DzygaMDB. Сначала мы хотели сделать платформу на базе DzygaMDB, но потом поняли, что нет смысла: у «Дзыги» своя логика, а тут нужна совершенно иная. То есть по сути новый продукт.
- Как будет реализовано зрительское голосование, учитывая, что главного победителя ОМКФ выбирает аудитория?
- Важный момент, как обеспечить конкурсным фильмам равные условия и максимально прозрачное голосование. Мы решили: каждая лента будет доступна ровно двое суток - то есть одинаковый промежуток времени, чтобы аудитория могла проголосовать. Зрители будут регистрироваться, идентифицироваться с помощью имейла и других данных, а на сайте предусмотрена кнопка «Проголосовать за фильм». Все происходит как раньше, когда зрители получали бюллетени в залах, но теперь у них будет онлайн-шкала от одного до пяти.
- А как члены жюри будут отсматривать картины?
- Каждый самостоятельно, мы дадим им доступ к фильмам, это оговорено с правообладателями. Затем у них будет заседание, возможно, даже не одно - никогда не знаешь, как пойдет (улыбается). В нынешнем году у нас хорошее жюри - очень приятные люди, неконфликтные, потому что бывает по-разному.
- В онлайн-формате предусмотрено подтверждение итогов голосования аудитором?
- Уже несколько лет мы работаем с компанией Kreston, они дают аудиторское заключение о честности голосования. В офлайн-формате компания получает доступ к системе. Они же подтверждают результаты премии «Золота Дзиґа»: там голосование происходит на платформе, и они точно так же имеют к ней доступ.
- Как все будет защищено? Потому что все же онлайн…
- И потому что в Украине! Ну, стопроцентно никто не застрахован, и даже самые защищенные платформы пиратят. Однако для нас это было одним из приоритетов и в разработке, и в подходе, потому мы будем защищаться двумя способами. И техническим - есть определенные плагины и инструменты, уберегающие фильмы от скачивания, записи. И юридическим - мы сотрудничаем с компанией «Аксен», специализирующейся на защите авторского права. Они знают, что делать, если лента появляется на пиратском сайте, и уже начали работу: получили первый список фильмов и будут следить, чтобы они не появлялись в нелегальном доступе.
- Сама возможность пиратства отразилась на процессе переговоров? Онлайн-показ правообладателей не отпугнул?
- Приняв такое решение, мы сразу же оповестили всех, кто подавал картины в конкурс. Честно говоря, это был очень волнительный момент - я переживала, чтобы процент отказов не оказался высоким. И даже была почти уверена, что он будет высоким. Однако, к моему удивлению, мало кто отказался от участия. Видимо, все быстро поняли: других вариантов нет - даже очень авторитетные фестивали сегодня переходят в онлайн. Но, конечно, были и отказавшиеся - жаль, что мы не сможем показать эти фильмы.
В ходе разговора обращаю внимание на кольцо Юлии. «Вообще это Венера Милосская, но все думают, что Дюк», - смеется она в ответ. И добавляет, что украшение от украинского бренда
- Поговорим про деньги.
- Боль...
- На пресс-конференции вы упомянули, что из-за перехода в онлайн бюджет ОМКФ уменьшился примерно на 40%. Давайте конкретизируем: как изменились основные статьи расходов?
- Раньше почти половину бюджета составляли расходы на перелеты, проживание участников и команды фестиваля в Одессе, аренду локаций, технику. Естественно, в нынешнем году всего этого нет. Но возникли расходы, связанные с разработкой. Также подорожали права на фильмы, ведь это другой тип - не кинотеатральные, а VoD-права.
- Они разве дороже?
- Сейчас оказались дороже. Не знаю, было ли так год назад (раньше мы не интересовались настолько глубоко), однако в этом году они дороже, поскольку есть спрос. Раньше же было как: фестивальная премьера, кинотеатральная, телевидение, VoD. Сейчас наоборот, VoD в приоритете - потому тут наши расходы увеличились. Все, что касается технического оснащения, - просто другого типа: стриминговые услуги, разработка, техподдержка. Есть еще такой момент - некоторые спикеры настолько устали от онлайна, что уже соглашаются участвовать только за деньги (смеется).
- А как с источниками финансирования? Многих партнеров отпугнул онлайн? Может, кто-то, наоборот, пришел?
- На самом деле сейчас всем фестивалям (не только кино-) очень тяжело. И большая часть наполнения бюджета - это государственное финансирование: нам помогают Украинский культурный фонд, Одесская городская администрация, Одесская областная администрация. Мы очень рассчитываем на помощь Госкино - нашу заявку будут рассматривать в начале сентября. Плюс ОМКФ получил грант программы Евросоюза «Креативная Европа» - это сильно помогает покрыть стоимость прав на европейские фильмы. А что касается именно спонсоров, то их, к сожалению, стало меньше. И тут несколько причин: с одной стороны, в приоритете был офлайн, прямой контакт с аудиторией. С другой, сейчас эти компании тоже испытывают проблемы. И мы очень благодарны партнерам, которые много лет с нами и никуда не ушли, решив поддержать фестиваль, пусть и в другом формате.
- Многие мероприятия, переехавшие в онлайн, делают участие бесплатным. Вы оставляете платные показы, хоть и дешевле, чем это было в офлайне.
- Во-первых, мы не можем себе позволить бесплатные показы. Во-вторых, покупка билетов - момент поддержки зрителями и авторов картин, и фестиваля. Он кажется мне важным. В-третьих, это доступная сумма: билет на фильм стоит 60 грн, абонемент - 750 грн за более сотни лент и еще около 50 других событий. Тот же показ на Потемкинской лестнице бесплатный, детская программа бесплатна - мы лояльны к зрителю и стараемся, чтобы хотя бы часть контента была доступной.
- А давно продажи открылись?
- В середине июля.
- Я пытаюсь понять, можно ли уже говорить о какой-то динамике...
- У нас еще не началась рекламная кампания, активная фаза промо стартовала с момента пресс-конференции, поэтому оценить сложно. Но мне кажется, динамика неплохая - примерно как была бы за три месяца до обычного фестиваля.
- Со сменой формата ОМКФ меняется и стратегия диджитал-коммуникации - теперь акцент на зрителей, которые не могли быть в Одессе, но смогут присоединиться онлайн. Интересно, как вы находите эту аудиторию, учитывая, что не работали с ней раньше. Как планируете выстраивать коммуникацию, на что делаете ставку?
- В-первых, мы очень рады, что в этом году сотрудничаем с BBDO Ukraine, которые разработали нам новую айдентику, основные месседжи кампании «Впустіть кіно додому». Причем у нас была разработана одна кампания (когда-нибудь я расскажу какая), но, когда случился карантин, пришлось все поменять, найти совсем другой подход, другой ориентир. Это еще один вызов и сложность подготовки: гораздо больше digital-рекламы, и там работают другие правила, с которыми мы были знакомы не настолько глубоко. Кроме того, своим рекламным контентом мы сейчас конкурируем очень много с кем, потому что все пошли в digital. И здесь важно выделяться.
Ставку в коммуникации делаем на то, что можно смотреть хорошее кино у себя дома. Доступность, простота использования платформы, таргетинг на определенные города, регионы и группы аудитории. Мы изучаем, смотрим, что работает, пробуем: как я уже поняла, нюанс digital-рекламы - постоянно менять ее тип. Не крутить один ролик, а разные формы промопродуктов, работающие на разную аудиторию.
- Можно ли спрогнозировать, насколько увеличится аудитория фестиваля, учитывая онлайн-формат?
- В прошлом году у нас было 165 тыс. зрительских просмотров. В этом мы высчитали максимальную цифру - до 200-250 тыс., исходя из максимальной заполняемости (большинство фильмов в программе имеют ограничение по просмотрам - это требование правообладателей). То есть показы не будут безлимитными - собственно, сеансы в обычных кинозалах тоже ограничены определенным количеством мест. Но есть опять же события в открытом доступе, церемонии - они также могут привлечь аудиторию. В общем, 200-250 тыс. - это наш ориентир.
- Если об аудитории говорить сложно, то о заявках уже точно можно. Их количество изменилось?
- Нет. Разница с прошлым годом - буквально в десять заявок. Мне кажется, более показательным будет 2021-й - мы увидим, как период локдауна отразился на производстве, как сдвинулись сроки. В этом году торможения съемочного процесса не было - большинство фильмов, готовившихся к фестивалям, тем же Каннам, были сняты до пандемии.
- А что с заявками, пришедшими на питчинг?
- Изменения заметны в случае с Work in progress. Новых проектов меньше, а фильмы, на готовность которых мы рассчитывали в этом году (они были на Work in progress в 2019-м), до сих пор находятся в работе. На питчинге же ситуация не отразилась - было очень много заявок, что-то около 80.
- Как будут организованы другие события Индустриальной секции?
- На нашей платформе oiff.online предполагается отдельный модуль - с доступом для аккредитованных участников. Там пройдут панельные дискуссии на темы, волнующие всех, кто причастен к киноиндустрии. В предыдущие годы индустриальная конференция Cinema Backstage была посвящена одной конкретной теме, в этом году их будет несколько. Естественно, Eurimages - сделаем акцент на возможностях для украинских проектов, потому что Украина только присоединилась к фонду. Будет тема гендерных стереотипов в кинопрофессиях, а также тема психологического аспекта работы в киноиндустрии - в связи с коронавирусом в том числе.
- Это интересно.
- Мне тоже так кажется (улыбается). Это и специфика работы (ненормированность, постоянный фоновый стресс), и выгорание, и то, как на нас повлияла пандемия. Тема возникла потому, что в индустрии на новые реалии отреагировали очень по-разному. Кто-то - даже суперуспешные продюсеры - реально впали в депрессию. Не смогли быстро адаптироваться. Кто-то, наоборот, понял, что надо жить по-другому. Об этом мы и поговорим, в том числе с психологом. Но тема еще в разработке, поэтому я пока осторожно о ней говорю.
- Расскажите о программе, которая готовится совместно с Украинским институтом.
- Это Promo Lab - расширенная программа по промо, маркетинговой стратегии, в том числе для тех, кто выходит на питчинг. Потому что, когда читаешь эти маркетинговые стратегии, слезы мешают говорить. Многие не понимают, как это делать за пределами Украины: нельзя просто ввалить кучу денег в рекламу, даже в Каннах - нужно понимать зачем. И наоборот: как при минимальных ресурсах выстроить стратегию максимально эффективно.
Кроме того, планируется Book Pitch - новая для нас история, питчинг сериалов и лекция в партнерстве с международной образовательной программой Meet Point. Будем говорить об альтернативных каналах дистрибуции (Netflix и VoD в целом), их влиянии на производителей. В Европе тот же Netflix уже очень активно снимает, к нам только зашел, но все говорят об уменьшении роли продюсера как творческой единицы, потому что Netflix - это по сути оказать сервис. И с одной стороны - более гарантированный доход, а с другой - совсем другие правила игры.
- Поговорим о Book Pitch. Так совпало, что он стартует в этом году, или это тоже ответ на новые вызовы?
- На самом деле он претерпел трансформацию. Я видела подобные форматы в Берлине, Каннах и давно хотела сделать у нас. Продюсеры постоянно ищут истории, а где же их брать, если не в литературных произведениях? Да, многие читают, следят за украинскими новинками, за авторами, но мы хотели этот путь немножко сократить. И сделать это с теми, кто может предложить определенную экспертность отбора: собственно, партнер Book Pitch - «Книжный Арсенал». Изначально было запланировано два этапа: первый - в рамках «Книжного Арсенала», второй - на Одесском кинофестивале. Но потом литературный фестиваль отменился, и нам пришлось переформатировать этот питчинг.
- А как вы строили работу с «Арсеналом»? Они делали какой-то первичный отбор?
- Нет, мы совместно разработали правила, критерии отбора и собрали экспертную комиссию из шести человек, которая сформирует шорт-лист из почти 90 полученных заявок.
- По каким критериям отбирались члены комиссии?
- Конечно же, мы хотели, чтобы эти люди разбирались в литературе, знали авторов - в основном это часть «Книжного Арсенала». А с нашей стороны - представители профессий, которые могут работать с текстами дальше: то есть режиссер, продюсер и сценарист.
- Сложно было их набрать, убедить, учитывая, что экспертам нужно много времени, чтобы все это прочитать?
- Это наш первый выбор, и они сразу согласились.
- Вы собираетесь воссоздать атмосферу фестиваля в онлайне с помощью интерактива. Как планируете это делать?
- Действительно, атмосферу невозможно передать буквально. Планируем живое общение с творческими группами - то есть не запись приветственного слова, а возможность задать вопрос, послушать мастер-класс, который идет в режиме реального времени. Планируем сохранить привычную структуру программы, чтобы людям было понятно, о чем это, какие фильмы ожидать. Ну и, конечно, за счет церемоний открытия и закрытия.
- Какими они будут?
- Разными (улыбается). Открытие будет не похоже ни на что. У нас, мне кажется, классная задумка: много элементов Одессы, атмосферы - того, что поможет воссоздать дух ОМКФ. А закрытие, конечно, будет более традиционным, потому что есть регламент вручения призов - с включениями победителей, членов жюри и гостей.
- Вы сами придумали эту не похожую ни на что концепцию или привлекали каких-то креативщиков?
- Конкретно по церемониям мы много лет работаем с агентством Clever Group, и это всегда коллективное творчество. Они уже знают фестиваль, на что обязательно нужно обращать внимание, и та концепция, к которой мы в итоге пришли, - уже третья или четвертая из рассматриваемых. Хотелось найти что-то, отличающее нас от других мероприятий и церемоний, каковых сейчас на самом деле много. Есть три столпа, на которые мы всегда ориентируемся: Одесса, море и кино. Что бы мы ни делали, это должно присутствовать. Не всегда в лоб (улыбается) и не всегда прямым текстом, но так или иначе присутствует во всех наших решениях, касающихся стратегии, коммуникации, промо, церемоний и так далее.
- Как думаете, перенасыщенность онлайн-событиями отразится на людях? Не помешает ли это вашей аудитории прийти к вам?
- Я бы, наверное, слукавила, сказав: все придут, мы ничего не боимся. Конечно, я переживаю по этому поводу. Конечно, хотелось бы привлечь больше людей. И конечно, я понимаю, как непросто жить в этом виртуальном мире: меня постоянно приглашают на какие-то дискуссии, конференции, в жюри. Я понимаю, с чем мы конкурируем. Но в то же время знаю, что мы сделаем максимально от нас зависящее, чтобы этот фестиваль стал действительно событием.
- Кстати, ваших членов жюри, лекторов точно так же постоянно куда-то приглашают. Сложно было с ними договориться?
- Да, некоторые отказывались от членства в жюри именно по этой причине, говорили, что устали от онлайна. Это вполне понятно и довольно распространено. Сказали, что живьем приехали бы, а в онлайне - нет. Но кто-то - например, из тех, кто преподает, - наоборот, сказали, что давно хотели к нам доехать, но никак не получалось. А в онлайне - смогут.
- То есть какие-то плюсы от переезда в онлайн все же есть.
- Конечно. Стоит помнить, что мы все сегодня живем в ситуации определенных ограничений, на которые нас заставили пойти обстоятельства. И в этих обстоятельствах мы находим плюсы, находим варианты, как сохранить то, что мы делали.
- Как, по-вашему, все эти изменения, новые реалии отразятся на международных кинофестивалях в целом? Будет ли какой-то передел влияния?
- Тут я согласна с директором Кинофестиваля в Карловых Варах, мы с ним говорили об этом: в ближайшие несколько лет усилится ориентир на закрытость, локальную аудиторию фестивалей, потому что они будут востребованы у себя дома. Чуть притормозятся международная открытость и мобильность. Конечно, Каннский, Берлинский, Венецианский, другие крупные фестивали сохранят, это вопрос государственной культуры, престижа - их будут спасать вне зависимости от происходящего. А вот для фестивалей поменьше - скажем, регионального уровня - это будет серьезный тест на выживание. Думаю, многие перестанут существовать, кто-то перейдет в другой формат, кто-то, возможно, на время остановится, а потом возобновится. Будет и передел фестивального календаря - уже сейчас он существенно сбился. Но тут все зависит от развития ситуации с пандемией. Условно, если она закончится завтра - это один сценарий развития. Если в январе или середине следующего года - совершенно другие... Может быть, я консерватор, но все-таки думаю, что такие события, «живые» кинофестивали не исчезнут.
Этот материал создан в рамках тематического развития спецпроекта MBR «Снять корону» - «Снять корону: образовательные проекты». События последних месяцев и их последствия кардинально меняют правила игры, а возможно, и саму игру. Как в нее играть, чтобы выиграть? Или хотя бы не проиграть еще на старте? Об этом спецпроект MBR «Снять корону», частью которого является этот материал, - личный опыт представителей украинской аудиовизуальной и медиаиндустрии, компаний и отдельных людей, сумевших быстро сориентироваться в изменившихся из-за коронакризиса условиях. Реальные и уже реализованные адаптационные кейсы кино, ТВ, рекламы и интернет-медиа - из первых уст.
Материал опубликован в рамках программы Media Emergency Fund, которую реализует Львовский медиафорум при финансовой поддержке Фонда развития СМИ Посольства США в Украине. Взгляды авторов материала не обязательно совпадают с официальной позицией правительства США.
