Александр Роднянский - редкий пример представителя медиаиндустрии, которого одинаково хорошо знают по обе стороны Атлантики. Основав в Украине телеканал «1+1» и развив в России сеть «СТС Медиа», в последние годы Александр Ефимович сосредоточился на продюсировании кино, и его успехи на этом поприще можно перечислять бесконечно долго - одни только фильмы Андрея Звягинцева чего стоят.
Несмотря на то что Киев был и остается для Роднянского родиной, наведывается он сюда редко, и каждый раз - по делам. В этом году поводом заехать стал медиафорум KYIV MEDIA WEEK, где Александр Ефимович рассказывал о потенциале локального кино в условиях глобализации индустрии. Подробный отчет со встречи подготовила МедиаНяня, но этим редакция MBR ограничиваться не стала: пользуясь случаем, мы взяли у продюсера большое и обстоятельное интервью, в котором поговорили, кажется, обо всем на свете.
В первой части беседы Роднянский поделился своими впечатлениями от украинского теле- и кинопроизводства, а также дал много дельных советов в части копродукции и законодательства. Поэтому не откладывайте дело в долгий ящик и ознакомьтесь со всем этим прямо сейчас.
- Во время выступления на KMW вы говорили о глобализации как шансе для локальных производителей, приводя в пример израильский проект «Фауда», популярный в США без всяких адаптаций и локализаций. А тех же израильских «Военнопленных» в свое время пришлось адаптировать для американского рынка - покупать формат и снимать сериал «Родина». Отсюда вопрос: как, по-вашему, глобализация повлияет на рынок продажи форматов и что его ждет в будущем?
- Это достаточно узкая, сегментная вещь. Мне кажется, решающим фактором является качество. «Фауда» необычайно хороша сама по себе, а что касается «Военнопленных», истории Гидеона Раффа, на мой взгляд, она значительно слабее, я бы сказал, на порядок. Представить себе такое шоу в оригинальном виде в эфире какого-нибудь американского телеканала или на стриминге, мне кажется, невозможно. Вопрос даже не в том, что это чужая история, что все происходит в Израиле - как видите, «Фауде» это не помешало (правда, это случилось немного позже, к тому же шоу запустили уже для подготовленной аудитории). Качество - решающий фактор. Наверное, для историй, совсем уж далеких от Соединенных Штатов (все-таки Ближний Восток для американских медиа, которые вообще мало интересуются подробностями международной жизни, - достаточно значимая тема), это бы не сработало. Но это то, о чем я говорил на выступлении: в рамках стриминговых платформ одним из главных преимуществ является именно нишевость. Здесь право на жизнь получают проекты, воплощение которых на эфирном телевидении или даже в кабеле невозможно - у телеканалов есть какие-то свои критерии и целевые аудитории, каждый проект непременно должен встретить своего зрителя. Бизнес платформ устроен иначе: первоочередной задачей, конечно, является привлечение новых подписчиков как на уже существующих, так и на новых территориях, но при этом платформы не производят проекты «для всех», которые непременно должны понравиться самой широкой аудитории. Они ориентируются на группы зрителей, так называемые вкусовые кластеры, позволяя авторам рассказывать значительно более сложные и провокативные истории для пусть несопоставимо меньшей, но очень платежеспособной аудитории. И скорее всего, «Фауда» с этой задачей справляется. Что касается рынка продажи форматов… Наверное, он тоже будет развиваться своим чередом, ведь телеканалы никуда не делись. Им нужно адаптировать и локализовать иностранный контент, поскольку у них своя, национальная аудитория, и ориентируются эфирные вещатели именно на нее - в отличие от бурной экспансионистской модели стримингов. Условно, в Швеции нельзя в чистом виде запустить египетский проект, и наоборот. Словом, думаю, рынок будет жить.
- В последние годы на общедоступном телевидении все чаще остается контент среднего качества и ниже среднего, а мощные истории уходят на стриминги или в кабель. Как долго, по-вашему, это продлится и чем закончится?
- Я бы говорил не столько об общедоступных телеканалах, сколько о крупных телевизионных компаниях, работающих в данном сегменте. Думаю, те из них, что обладают ресурсами в виде собственных библиотек прав на качественный контент, произведенный ранее, а также финансовыми возможностям для производства нового качественного контента, сумеют создать свои платформы. То есть они превратятся, с одной стороны, в стриминги - похожие на те, к которым мы уже привыкли, но с преимуществами в виде хорошо знакомого аудитории бренда и библиотеки прав. С другой стороны, эфирное телевидение будет в большей степени состоять из прямоэфирных передач, и это преимущество вряд ли перебьют стриминги: будут и спортивные трансляции, и политические дебаты, и разнообразные шоу, для которых именно прямой эфир имеет решающее значение. Да и записываемые передачи наверняка останутся, в особенности это касается традиционных брендов. Хотя кто сказал, что их нельзя смотреть на стримингах (смеется)?
- В сегменте прямоэфирного вещания у эфирных каналов тоже есть конкуренты, тот же YouTube. Как думаете, насколько он оттянет аудиторию?
- Не думаю, что значительно. Экспертиза пока у эфирных каналов. И привычка аудитории тоже. Например, матчи Премьер-лиги. Хотя в России права на трансляцию этих матчей купила как раз стриминговая платформа - Okko, - выложив 21 млн евро на три года.
- Не могу не задать этот вопрос: наш новый президент - не только выходец из медийной индустрии, но и ваш хороший знакомый. Ждете ли вы каких-то изменений в украинском медиабизнесе?
- В большей степени я жду этого от страны в целом. Мне кажется, есть шанс и пока есть основания надеяться на то, что экономика может заработать как-то иначе. А на этом основании - случиться переход медиа из унылых придатков финансово-промышленных корпораций в нечто самостоятельное, претендующее на полноценный бизнес и интересующееся не столько мнением акционеров, сколько своей аудитории.
На мой взгляд, лучше, когда есть один источник и финансирование проводится централизованно, а еще - когда есть внятная транспарентная политика. Важно, чтобы были всем известные, понятные и обсуждаемые критерии, которым все без исключения следуют на практике
- У нас, кстати, планируются изменения в государственном механизме поддержки кинематографа: если раньше финансирование распределялось с помощью трех ведомств (Госкино, Минкульт и Украинский культурный фонд), то сейчас говорят о концентрации господдержки в одном. В России, если не ошибаюсь, кино финансируется из двух источников - Фонда кино и Минкульта. Как считаете, какой путь эффективнее для индустрии?
- В России по факту деньги на кино идут из одного источника - Минкульта. А Фонд кино - это агент правительства, который финансирует коммерческие картины, и главным фактором отбора для него является зрительский потенциал. Что касается вашего вопроса, на мой взгляд, лучше, когда есть один источник и финансирование проводится централизованно, а еще - когда есть внятная транспарентная политика. Важно, чтобы были всем известные, понятные и обсуждаемые критерии, которым все без исключения следуют на практике. Но в любом случае нужно добиваться того, чтобы государство было пусть самым важным, но не единственным источником финансирования кинематографа.
- Где еще посоветуете искать деньги украинским кинематографистам?
- Прежде всего нужно прибегать к копродукции, в том числе и международной - это довольно разумный путь. Также не стоит отказываться от поиска частных инвесторов, они тоже могут вкладывать в кинематограф - сначала спорадически, а потом и системно. Я для себя, к примеру, сформировал пул частных инвесторов.
- Последние несколько лет Украина на государственном уровне развивает присутствие на глобальных кинорынках. К чему нам стоит присматриваться, на что обращать внимание, с кем дружить?
- Честно говоря, я бы не брал на себя смелость что-либо кому-либо советовать в данном вопросе. Пусть на государственном уровне Украина начала этот путь не так давно, но у вас есть сильные частные компании, есть опытные менеджеры, и все они - вполне себе компетентные люди, знающие, как это устроено. Впрочем, один совет государству все же есть: мне кажется, наиболее эффективно оно могло бы себя проявить, взяв функцию продвижения украинской киноиндустрии в целом. Насколько я знаю, украинский павильон в Каннах работает именно так - люди там встречаются, ведут переговоры, иностранцы могут узнать какие-то подробности о теле- и киноиндустрии страны. Мне кажется, именно функция продвижения кино, прежде всего медийного и информационного, - это как раз задача государства. Есть очень хорошие способы продвижения в европейских странах. Здесь, например, выступал мой многолетний и очень хороший друг Жоэль Шапрон, который представляет компанию UniFrance. Это, конечно, не государственная компания, но она действует так, как у нас принято действовать госкомпаниям. UniFrance финансируется совокупно всеми продюсерскими компаниями Франции. Они прилагают невероятные усилия в помощи французским дистрибуторам и международным продавцам, которые продвигают французский контент: устраивают недели французского кино в разных странах мира и приезды французских звезд, пытаются удержать фактор французского кинематографа на тех рынках, на которых он был когда-то популярен, а может, даже расширить на те рынки, где он ранее не присутствовал. Это очень важная история, и к ней во многих смыслах могла бы не то что свестись, но в том числе сосредоточиться функция государства.
- Не так давно Hollywood Reporter выпустил материал о том, что Netflix намерен отдать приоритет созданию русскоязычного контента. Среди прочего в нем были советы снимать его не только в России, но и на прилегающих территориях, в том числе и в Украине. Какими, по-вашему, должны быть наши сервисы и законодательство, чтобы это заработало?
- Это довольно обсуждаемая здесь тема, и, наверное, вы в ней разбираетесь лучше меня. Понятное дело, что большое значение имеют рибейты, законодательство и страховка. Три очевидных фактора, которые обеспечивают удобную работу западных компаний. Они должны иметь возможность страховать здесь собственное кино- и телепроизводство, рассчитывать на рибейты, иначе территория не становится конкурентоспособной, должны понимать, что государство защищает, а не обирает. Вот, собственно, и все, что нужно для того, чтобы Украина стала сопоставима в условиях, скажем, с Хорватией. Конечно, Хорватии помогла «Игра престолов» - спасибо Дубровнику, но и в Украине есть потрясающие места, которые можно было бы превратить в… ну, что ли, персонажей важных сериалов. Но надо понять, какие локации для этого подойдут лучше всего - это не обязательно должен быть Киев. Не нужно искать вариант квазиМосквы: во-первых, не думаю, что будет много контента про Москву, а во-вторых, многие западники могут поехать в саму Москву - там, кстати говоря, тоже сейчас вводят рибейты. Нужны какие-то необычные пространства. В Ирландии это, к примеру, средневековые замки: благодаря им получилось привлечь сразу несколько громких проектов, ту же «Игру престолов» и «Викингов». В Хорватии - прекрасный Дубровник: не только Королевская гавань, но и узкие улочки города неопознаваемой национальности, спускающиеся к морю. При желании там можно снять даже Барселону. Вот и в Украине надо определить какое-то количество мест, на которые делать ставку: здесь есть Черновцы с одной стороны, Вилково - с другой… Нужно научиться их продавать и предлагать локейшен-скаутам. Кстати, именно на них советую обращать особое внимание: именно локейшены занимаются поиском мест и в онлайне, и в оффлайне, затем приносят их продюсерам, а мы уже смотрим и решаем - ехать или не ехать. Первым едет художник, и, если он найдет, к чему привязаться, за ним поедут все.
Это три очевидных фактора, которые обеспечивают удобную работу западных компаний. Они должны иметь возможность страховать здесь собственное кино- и телепроизводство, рассчитывать на рибейты, иначе территория не становится конкурентоспособной, должны понимать, что государство защищает, а не обирает. Вот, собственно, и все, что нужно для того, чтобы Украина стала сопоставима в условиях, скажем, с Хорватией
- То есть здесь важна точечная направленность работы?
- Конечно! Во всем так: не надо сразу стремиться поговорить с продюсерами - на начальных этапах они такого рода решений не принимают, а лишь дают задачи тем, кто принимает.
- Вы уже немного касались темы копродукции, но хотелось бы остановиться на ней подробнее. С учетом всех современных реалий, на кого бы вы советовали обращать внимание украинским продюсерам, где им лучше всего искать партнеров?
- В зависимости от того, что вы делаете. Если это, скажем, жанровое кино, то единственный возможный критерий оценивания его успешности - зрительский потенциал. А значит, вы можете работать абсолютно с любым партнером: и с ближним, и с дальним. Главное, чтобы он сам работал в том же жанре и чтобы мог разделить с вами уверенность в существовании этого самого зрительского потенциала. Если речь об авторском кино, то здесь, уж извините, у автора должна быть репутация, которая позволит заинтересоваться им тем рынкам, аудитория которых в принципе ориентирована на авторский кинематограф. В любом случае фильмы - и это очень важно понимать, хотя фраза банальна до безобразия - делаются для зрителей. Просто зритель может быть разным. У жанровых картин аудитория побольше, у аттракционных блокбастеров - еще больше, а у авторского кино - поменьше, но она существует в каждой стране. Эта аудитория ориентируется прежде всего на фильмы, качество которых ей гарантировано экспертной оценкой. Ее могут дать, например, фестивали, причем чем больше у того или иного проекта позитивных отзывов, чем заметнее фестивальный успех - тем выше шанс, что им заинтересуются критики, дистрибуторы, а затем и зрители. Отвечая на ваш вопрос, для авторской картины, если репутация автора позволяет, можно искать копродюсера на рынках, любящих такой тип контента, прежде всего во Франции, Бельгии, Голландии.
На этом пока поставим точку, но разговор еще не закончен. Его продолжение ищите на MBR уже завтра, и, чтобы ждать было интереснее, знайте: во второй части Роднянский расскажет о тонкостях продюсерской и девелоперской работы в США, сотрудничестве с бывшими церэушниками и даже собственных кино- и сериальных предпочтениях. Не переключайтесь!
