28 февраля должен был завершиться процесс подачи заявок на участие в Шестой национальной кинопремии «Золота дзиґа». Однако в этот день Украинская киноакадемия вынуждена была сообщить о переносе премии на неопределенный срок, отметив, что новые сроки конкурса будут зафиксированы и объявлены после победы Украины. По словам исполнительного директора Киноакадемии Анны Мачух, прием заявок продолжается до сих пор, но именно вопрос проведения «Золотої дзиґи» сейчас является наиболее сложным из всех весомых инициатив, которыми она занимается, – речь идет об Одесском кинофестивале и собственно деятельности Киноакадемии. В рамках спецпроекта #StandWithUkraine мы поговорили с Анной о текущем состоянии этих трех важных направлений индустриальной деятельности.
– Анна, что сейчас известно о судьбе ОМКФ-2022? Какие планы B, C, D есть у команды по его проведению?
– Действительно, у нас есть планы A, B, C, D. Но это решение будет приниматься не сейчас – чтобы понять, что мы можем делать, нам нужно хотя бы пережить активную фазу войны. План А – проведение фестиваля вживую в Одессе в июле – чем дальше, тем менее кажется реалистичным. Значит, план B – проведение фестиваля в онлайн-формате. Также рассматриваем план С – опцию проведения фестиваля позже. А план D – это кооперация с другими фестивалями. Мы получаем много предложений от фестивалей всего мира провести в их пределах, на их локациях какие-то части ОМКФ. Мы как раз ведем переговоры как с фестивалями класса А, так и с фестивалями более зрительскими и думаем, что уже через неделю-две у нас будут новости в этом контексте.
– Хочу уточнить: речь идет не о «гостевом» участии, а об официальных программах ОМКФ – например, национальном конкурсе, индустриальной секции и т. д.?
– Да, все верно. А что касается «гостевых» секций, то мы уже их проводим на других фестивалях, представляя в разных странах фильмы, участвовавшие в программах Одесского кинофестиваля. И будем делать это в дальнейшем в течение года.
– А как насчет нынешней «Золотої дзиґи»?
– Это сейчас самый сложный вопрос, потому что «Золота дзиґа» – сложный процесс голосования, в котором согласно регламенту должен участвовать минимум 51% киноакадемиков. Но как мы знаем, очень много наших кинопрофессионалов задействовано в войне, поэтому пока мы не проводим голосования. Мы продолжили прием фильмов (до сих пор принимаем на конкурс «Золотої дзиґи»), но голосование не начнем, пока не закончится активная фаза войны.
– С самого начала войны Украинская киноакадемия очень активно присоединяется к различным инициативам по промотированию нашего кино в мире. В частности, вы участвуете в проекте CinemAid Ukraine Charity Film Marathon: расскажите, в чем именно заключается ваше участие.
– На самом деле все участники этого проекта являются соорганизаторами, а инициатором была ассоциация «Смотри украинское!» во главе с продюсером Андреем Ризолем. Украинская киноакадемия подключилась второй к этому процессу. Вскоре присоединилось Госкино, другие организации, и сейчас все члены нашей общей рабочей группы занимаются тем, что организуют показы украинского кино за рубежом.
У нас отличная рабочая группа, в которую, кажется, вошли все активные украинские киноорганизации, ассоциации, объединения. Мы выступаем единой командой, поддерживаем друг друга, но у каждого свое направление, своя зона ответственности – то есть разные страны, с которыми ведутся переговоры. География очень широкая – около сорока стран, среди которых даже Новая Зеландия и Мексика. В частности, Киноакадемия занимается несколькими странами – пока я не готова назвать, какими именно, но мы активно работаем над их привлечением к проекту и, думаю, уже скоро сможем проанонсировать подтвержденные даты. Надо понимать, что мир живет в других реалиях: то, что мы в контексте организации сейчас делаем очень быстро, для людей из других стран занимает гораздо больше времени. Но подчеркиваю, что это не краткосрочный проект: мы планируем проводить такие показы минимум до конца года – абсолютно разного украинского кино, в разных странах, в разных форматах (ведь, например, есть запросы относительно показов в онлайн-формате – там, где из-за COVID-19 нет возможности показывать фильмы офлайн).
– Какой фидбэк от аудитории вы получаете?
– Уже прошли показы в Торонто, в Анкаре, несколько раз в Варшаве. Я лично не присутствовала, так как нахожусь в Киеве, но то, что слышала – зрители очень благодарны, особенно представители украинской диаспоры, а также украинцы, уехавшие от войны. Для последних это в определенной степени способ бороться со стрессом, ненадолго переключиться на что-нибудь другое. Также у нас в разных странах уже были показы для деток: детских фильмов, анимации. Практически все показы прошли с полными залами.
Вот таким, например, был показ в канадском Торонто...
…а вот таким – в турецком Измире
Но это пока не прокатная история, а именно отдельные показы. Однако мы думаем над прокатом: планируем системно работать с кинотеатрами, кинотеатральными сетями, потому что спрос на украинский контент, украинское кино очень сильно вырос в Европе и во всем мире. И все больше поступает запросов именно на системную организацию, по сути, дистрибуции украинских фильмов. Дистрибуции благотворительной – так же как и отдельные показы: сеансы для детей-беженцев бесплатные, а на показы именно в рамках поддержки фонда CinemAid продаются билеты. Более того, среди тех, кто покупает билеты, многие вдобавок поддерживают фонд благотворительными взносами – чтобы помочь как нашей армии, так и нашим кинематографистам.
– Выступая сейчас таким объединенным киношным фронтом, что конкретно вы считаете своей главной целью?
– У нас их, таких целей, три. Это, во-первых, культурная дипломатия – с месседжем о том, что необходимо призвать мир к бойкотированию российского кино. Вторая цель – промо украинского кино, украинского контента. И третья – это, конечно, помощь Украине, нашей армии, нашим волонтерам в борьбе.
– В контексте бойкота российского кино стоит упомянуть о запущенной Киноакадемией петиции Call for a boycott of Russian cinema: сейчас ей уже месяц, она набрала более 10 тыс. подписей. Как оцениваете этот результат?
– Скажу так: в этом случае нас не столько интересовало количество подписей, сколько то, чтобы ведущие киноорганизации и институции отказались от работы с российской индустрией. Текст со всеми его подробными аргументами был создан именно для того, чтобы его распространяли – и чтобы все больше людей об этом узнавало.
Поэтому нельзя говорить о результатах конкретно петиции – нужно рассматривать в комплексе всю деятельность, в которой значительное участие приняло и Госкино, и многие другие институции и организации, кинотеатры, дистрибуторы, присылавшие письма о необходимости прекращения сотрудничества с рф ведущим фестивалям, кинопроизводителям, мейджорам. Результат бесспорно есть, но не удовлетворивший бы стопроцентно. Не надо недооценивать пропагандистскую машину россии: наша контрпропаганда работает, но до сих пор остаются фестивали, которые к нам не прислушиваются. Особенно разочаровывает Каннский кинофестиваль, оставляющий в программе российские фильмы (наш разговор состоялся накануне объявления полной программы «Украина в фокусе» Каннского кинорынка, в рамках которой главные рыночные инициативы Goes to Cannes, Cannes Docs Showcase и Producers Network будут направлены на проекты и кинопрофессионалов из Украины. Однако в основном конкурсе фестиваля остался Кирилл Серебренников с фильмом «Жена Чайковского», а единственный украинский фильм в уже объявленных конкурсных программах Канн – «Бачення метелика» Максима Наконечного в «Особом взгляде». – MBR).
Кадр из фильма «Бачення метелика», также известного под рабочим названием «Спас»
Есть и фестивали поменьше с аналогичной позицией. Однако мы постоянно над этим работаем. Борьба не останавливается, ведь мир быстро адаптируется и начинает забывать, что в Украине идет война. Поэтому мы продолжаем работать на информационном фронте, чтобы постоянно напоминать: работа с российской киноиндустрией – это поддержка той агрессии, того геноцида, который сейчас проводит россия в Украине. Так что борьба продолжается и рано подводить итоги.
– Зарубежные коллеги помогают вам в этой работе?
– Первой из больших институций нас поддержала Европейская киноакадемия, что во многом стало возможным благодаря поддержке польских коллег, сразу включившихся в нашу борьбу. Также хочу особо отметить поддержку поляков не только в контексте культурной дипломатии, но и по другому вектору нашей работы – непосредственной поддержке украинских кинематографистов, находящихся в зоне боевых действий, снимающих там. Польские коллеги активно приобщились к обеспечению амуницией, гуманитарной помощью, а также съемочным оборудованием, что очень актуально в ситуации, когда многие кинопроизводители отдали свое оборудование на нужды армии, оставшись без ничего. Кроме того, мы каждый день получаем сообщения от наших коллег – режиссеров, актеров, – что они идут на фронт. И поэтому сейчас помощь Польши (к которой также уже присоединились Германия, Нидерланды, другие страны) по обеспечению бронежилетами, касками, аптечками очень актуальна.
– А как насчет такого аспекта культурной дипломатии, как участие зарубежных кинематографистов в съемке событий в Украине – сотрудничаете ли вы с их съемочными группами?
– В основном мы взаимодействуем с украинскими кинематографистами на фронте. Однако с тем же Шоном Пенном давно сотрудничаем – помогали в организации съемок, еще когда он впервые приезжал к нам. Сейчас он продолжает работать над тем же документальным проектом о войне в Украине, который начал еще за несколько месяцев до ее нынешней острой фазы. Также он очень помогает волонтерам в получении помощи от западных стран. Насчет других не скажу, но догадываюсь, что сейчас просто все снимают – чтобы зафиксировать, без конкретного проекта. Нынешние события нельзя оставить неотснятыми, ведь, с одной стороны, это доказательная база для Гааги, а с другой – наши будущие документальные фильмы.
– По вашей примерной оценке, сколько таких потенциальных украинских документальных проектов сейчас в работе? Десятки, сотни?
– Точно не сотни. Пожалуй, около десяти: количество не так велико, потому что наши кинематографисты объединились в рабочие группы и снимают вместе. Подчеркиваю: многие не делают сейчас конкретные проекты, а просто снимают контент. Сейчас все очень резко меняется, поэтому сложно что-то прогнозировать, планировать какие-то съемки, когда мы не знаем, где завтра будет российская армия. Но кстати, знаю, что уже идет работа и над игровыми фильмами. В частности, это проект Мирослава Латыка «Покоління Z»: его сценарий о подростках, пытающихся выжить, прячась в полуподвальном ночном клубе в Мариуполе в течение первых десяти дней войны между Россией и Украиной, попал на конкурс кинофестиваля в Лос-Анджелесе. То есть кинематографисты работают. Главное - чтобы быстро закончилась война нашей Победой, и тогда все в нашей индустрии будет очень хорошо.
