Вчера, 29 октября, на канале ICTV состоялась украинская - и она же международная - премьера сериала «Прятки» производства FILM.UA Group. Ранее мы детально рассказывали о кейсе этого проекта, поэтому напомним только два главных момента, выделяющих «Прятки» среди других сериальных премьер. Это - первый украинский (и второй восточноевропейский) сериал, попавший в каталог немецкого медиагиганта ZDF Enterprises, который среди прочего представил миру такие международные хиты, как «Мост» (The Bridge) и «Убийство» (The Killing). И еще «Прятки» - первый украинский сериал, созданный в эстетике нуара, мировая популярность которой год от года не только не падает, а, наоборот, растет.
Что такое нуар вообще и нуар по-украински в частности? Какие сценарные, режиссерские, операторские и музыкальные приемы помогают создать фирменную тягучую и мрачную атмосферу, которая завораживает зрителей и заставляет следить за историей с неотрывным вниманием? Обо всем этом мы поговорили с создателями проекта: режиссером Ириной Громоздой, оператором Сергеем Крутько, автором сценария Симором Гласенко (творческий псевдоним писателя и сценариста Александра Процюка) и композитором Евгением Филатовым.
История: как писался сценарий
«По-моему, лучше всего, когда история начинается с очень простой завязки, - признается Ирина Громозда. - И тут все именно так: отец играет с дочерью в прятки и девочка пропадает из закрытой квартиры. Как по мне, это напоминает «Десять негритят» или «Убийство в Восточном экспрессе» - замкнутое пространство и нет никаких очевидных решений. Мы не понимаем, куда мог деться ребенок. Впоследствии, понятное дело, будет раскручиваться сюжет, мы увидим много героев с их драмами, но самое интересное, как мне кажется, начинается именно с этих первых минут».
Такую завязку можно развить в любом жанре - от мистики до детектива. А можно пойти еще дальше - и классический «герметичный» детектив, о котором говорила Ирина, превратить в психологическую драму с многослойным повествованием и амбивалентными персонажами. Это и есть характерные аспекты нуара, присутствующие и в «Прятках».
В контексте социальной составляющей «Прятки» обращаются к актуальной теме похищения детей. «В нашей истории именно дети являются главными персонажами, притом мы их достаточно долгое время не видим в кадре. Они как бы присутствуют, но и не присутствуют одновременно», - подчеркивает Громозда.
Тема исчезновения детей и подростков часто поднимается в нуарных сериалах. Отдельный и очень сложный с эмоциональной точки зрения ее аспект - передача на экране психологической драмы родителей, пытающихся как-то жить после того, что произошло (фактически именно на этом приеме выстроен весь первый сезон того же «Убийства»). Не обходят этот момент стороной и «Прятки», выводя в число ключевых персонажей Романа Свиридова (Вячеслав Довженко), отца пропавшей девочки.
В этой истории именно дети являются главными персонажами, притом мы их достаточно долгое время не видим в кадре. Они как бы присутствуют, но и не присутствуют одновременно.
«За годы поиска отец смиряется. Принимает за правду мысль, что его дочь умерла, и начинает мстить, - объясняет режиссер мотивацию героя. - Однако это не обычная месть, ведь у него нет возможности выпустить свою боль на человека, который был ее настоящей причиной. Это - своего рода «суррогатная месть», как назвал подобные действия героини фильма «Три билборда на границе Эббинга, Миссури» [консультант по сценарному мастерству] Роберт Макки. В таком случае человек агрессивно заявляет о своей позиции и винит в произошедшем весь окружающий мир».
Следователи-напарники, женщина и мужчина, расследующие дело и пытающиеся разобраться в себе, - еще один характерный штрих к портрету нуарного сериала. В «Прятках» это Варта Наумова (Юлия Абдель Фаттах) - «замкнутая, с очень своеобразным видением мира и явно с какой-то тайной, которую она не хочет открывать», как описывает героиню режиссер. А еще Максим Шумов (Петр Рыков) - по словам Громозды, «очень простой парень, за которым тянется непростая история».
Свести всех этих персонажей в единый контекст, рассказать в сценарии их истории так, чтобы они не перебивали, а дополняли друг друга, создавая единую сюжетную и смысловую канву, - сложная задача, занявшая около полутора лет.
«Сценарной группы на проекте не было. Все восемь серий я писал собственноручно, под опытным патронажем редактора Алексея Сахалтуева и креативного продюсера Олеси Лукьяненко», - рассказывает Симор Гласенко.
.jpg)
По словам сценариста, когда к проекту подключилась Ирина Громозда, сценарий «Пряток» был написан полностью. Но Ирина предложила несколько его дополнить, и дополнение впоследствии вылилось в частичное переписывание истории. «Технически это происходило так - мы собирались с режиссером, я читал серию. Затем обсуждения: что работает, что нет, что усилить, изменить. Далее я снова садился за написание с учетом правок, снова приносил, снова обсуждали. Затем материал направлялся Олесе, и свое мнение высказывала она. И так - до тех пор, пока серия не устраивала всех троих», - вспоминает Гласенко.
Обычно литературщину требуют из сценария убирать. Но она позволяет передать атмосферу сцены, и, кроме того, так интереснее читать. Конечно, этим не нужно злоупотреблять, хотя и совсем пренебрегать не следует.
Но как вообще прописать в сценарии такую неуловимую, но стопроцентно узнаваемую атмосферу нуара? Происходит ли это благодаря каким-то ремаркам вроде «В этой сцене слышен нервирующий звук падения капель воды»? Какие конкретно сценарные приемы позволяют получить нужный эффект?
«Я сейчас скажу то, что разозлит добрую часть преподавателей сценарного ремесла, - отвечает на эти вопросы Гласенко. - Но да, я писал и о нервирующем звуке капель, и о свинцовом небе, и о жутких улицах. Все это называют литературщиной и требуют из сценария убирать. Но мне нравится так писать. Это позволяет передать атмосферу сцены, и, кроме того, так интереснее читать сценарий. Конечно, этим не нужно злоупотреблять, хотя и совсем пренебрегать не следует».
Как пример Симор предлагает прочесть небольшой фрагмент из сценария первой серии. Собственно, вот он: «На несколько секунд героем кадра становится звучащая тишина. Звук похож на еле уловимое шуршание папиросной бумаги, которую сжирает пламя сигареты. Незаметно звук приобретает новые формы, и сейчас он похож на отдаленные шаги. Так же незаметно шаги превращаются в металлический скрежет вставляемого в замок ключа, и мы слышим, как хрустят его внутренности. Еще мгновение - и раздается звук открывающейся двери».
Музыка: как звучит одиночество
Аудиальный аспект, безусловно, очень важен для формирования атмосферы нуара. В «Прятках» эта работа начинается с открывающих титров, в которых слышен звук капающей воды, тревожное шуршание ветра, развевающего надувную куклу, треск пламени.
«Звуки, которые используются в заглавных титрах, - работа не композитора, а скорее звукорежиссера. Ведь именно он занимается тонировкой картины и финальным сведением. От себя могу сказать одно: шум воды и шелест - характерные звуковые элементы, которые с первых минут просмотра задают необходимое настроение у зрителя», - рассказывает Евгений Филатов.
.jpg)
Именно он написал звучащую в титрах заглавную тему, а также всю остальную музыку к проекту. Для Филатова, известного музыканта и саундпродюсера, «Прятки» - первый опыт работы в кино или сериалах. «Это воплощение в реальность давней мечты, - признается Евгений. - Для композитора такая работа расширяет границы восприятия самой музыки, позволяет увидеть ее новые краски и воспользоваться абсолютно новыми приемами. Здесь однозначно больше свободы для самовыражения. В музыке для кино тебе не нужно думать о припевах, можно полностью отдаться драматургии - той самой нити, которую задумал режиссер».
Филатов подключился к проекту на этапе съемочного процесса. «Ирина тайм-кодами указывала на моменты, где ей необходима музыка. Я в свою очередь искал подходящее звучание и музыкальные оттенки, которые дополнили бы идею режиссера и продюсера. Работал над каждой серией по отдельности. Процесс строился так: мне передавали готовую серию, я грузил ее в музыкальный редактор, а потом брался за конструкцию и проработку музыкальной композиции. Все музыкальные темы в итоге попадали в финальный монтаж, затем я пересылал материал в звуковой департамент, где музыка, озвучание и тонировка сводились в финальную версию. Лишь иногда возникали ситуации, когда правки в плане музыки вносились уже в утвержденный монтаж», - рассказывает он о технической стороне процесса.
В музыке для кино тебе не нужно думать о припевах, можно полностью отдаться драматургии - той самой нити, которую задумал режиссер.
Евгений подчеркивает, что работа не потребовала десятков предварительных встреч и совещаний. «Для такой коллаборации, скорее, важно доверие режиссера», - говорит он.
По словам Филатова, как таковых референсов для проекта у него не было, - только основной запрос: «Требовалось камерное, струнное звучание и весьма драматичное настроение. Впоследствии предложенный мною вариант содержит и электронный аккомпанемент».
Одной из задач Евгения было «нарисовать» с помощью музыки портреты главных героев, подчеркнуть особенности их взаимоотношений. И вот как он с ней справился: «Тема антагониста была акцентирована тревожным звучанием струнных в низком регистре. По моим собственным наблюдениям, это дополнило отрицательный образ героя на экране. Для музыкальной темы Варты я выбрал гитарное звучание, которое подчеркивает ее интровертность и одиночество. Помимо прочего, передо мной стояла задача создать саундтрек для города, где развиваются события. Этой музыке характерна пульсирующая атмосфера, темп и настроение, созданное электронными тембрами и акустическими эффектами».
Работа над восемью сериями «Пряток» в общей сложности заняла около пяти месяцев, и это оказалось значительно больше первоначальных ожиданий. «Изначально планировалось, что музыкальные темы могут повторяться от серии к серии, но в процессе работы выяснилось: этого недостаточно, - объясняет Филатов. - Для того, чтобы в музыкальном плане полноценно дополнить картину, и создавались новые композиции».
Сериалы в жанре нуара очень востребованы в мире. Работа над музыкой к успешному проекту в этом жанре может вывести ее авторов на новый виток популярности. В качестве примера можно вспомнить сериал «Мост» и датскую инди-группу Choir of Young Believers, чья песня Hollow Talk стала его заглавной темой. Choir of Young Believers существует с 2006 года, но по большому счету мир узнал о группе именно после выхода «Моста» в 2011 году. «Прятки» - проект, изначально позиционирующийся на мировой рынок. И если его ждет успех, он мог бы потенциально так же хорошо продвинуть проект Филатова The Maneken. Однако Евгений решил быть представленным в титрах «Пряток» под своим настоящим именем. Почему так?
«Действительно, очень часто артисты становятся популярными благодаря использованию их музыки в главных темах. Сила, которая рождается на пересечении музыки и кинематографа, может быть невероятной, и это доказано не только сериалом «Мост». Но что касается «Пряток», то у нас еще во время съемочного процесса было четкое понимание, какое музыкальное настроение и звучание должно быть в открывающей теме - и вот оно имеет мало общего с музыкой The Maneken. Я не буду исключать возможности написания подобных композиций в будущем, но сейчас это было бы неуместно. Самоутверждаться ради коммерческого успеха своего проекта в кино - не мой путь», - объясняет композитор.
Так или иначе, «Прятки» однозначно стали для Филатова интересным опытом, который он планирует продолжать - сейчас, например, композитор работает над музыкой к фильму «Віддана», экранизации романа Софии Андрухович «Фелікс Австрія».
Локации, свет и цвет: все оттенки холода
Мрачные индустриальные пейзажи, серые здания, приглушенный рассеянный свет - типичные признаки нуара. И «Прятки» полностью выдерживают заданную тему.
«У нас порядка 80 локаций - на восемь серий. Мне кажется, раньше в Украине никто не делал подобного, - рассказывает Ирина Громозда. - Мы снимали в реальном морге, в железнодорожном депо, на барже. Также построили масштабные декорации в павильоне: несколько квартир наших героев. Все это были модульные декорации: везде отодвигались стены, одна комната перестраивалась в другую - для более мобильной съемки. Когда мы коснулись вопроса натуры - каким хотим видеть город, где происходит действие, - то сразу поняли, что не Киев. И что нам придется найти этот город - со специфической атмосферой, с фактурой… Мы поехали искать: провели в командировке порядка 10 дней, проехали больше тысячи километров - и нашли его, Энергодар. Город атомщиков, стоящий в степи. Он очень зажат в каких-то своих стереотипах. Люди там тоже своеобразны. Я бы сказала, город, в котором никто не услышит ваш крик. И мне кажется, камера это почувствовала».
Если выбор локаций занял много времени, то с ключевыми цветами определились довольно быстро. «У нас три главные темы: семья, система и насилие, - рассказывает режиссер. - Для себя мы определили, что система - синего цвета, семья - коричневого и всех оттенков терракотового. Насилие - это желтый, лимонный, грязный, ржавый».
«Выбрав несколько основных цветов, мы присвоили им личный код, который использовали в дальнейшем для всего - будь то цвет костюма, лампочки в кадре или цвет стен, - продолжает тему оператор Сергей Крутько. - К примеру, холодный для нас символизирует цвет старой системы, замерзшей. Это холодный полицейский участок, холодные стены, холодный свет из окна. В принципе, в холодном цвете, в пасмурном свете происходит все действие сериала».
По словам Крутько, при решении той или иной сцены создатели «Пряток» старались обходиться минимальными средствами, и часто свет, который ми видим в кадре, - какие-то лампочки - это единственный источник освещения. «Основу изобразительного ряда «Пряток» составляют всего несколько главных приемов, на которые мы опираемся, - рассказывает оператор. - Мы часто снимали актеров со спины, погружали их в тень, делали дисбалансированные композиции. Также очень часто недоэкспонировали изображение, чтобы подчеркнуть внутренний конфликт героев. И этим же акцентировать, что у каждого героя есть свой внутренний личностный конфликт и притом герои конфликтуют еще и между собой».
Какой он - нуар по-украински
Чем объясняется сегодняшняя мировая популярность нуара? Почему зрители во всем мире хотят смотреть напряженные непростые истории, которые далеко не факт, что хорошо закончатся?
«Возможно, дело в том, что телезритель слегка охладел к развлекательному контенту и сейчас хочет чего-то более глубокого - того, что способно извлечь из него эмоцию, а не просто разбавить скуку. Или это связано с тем, что мы немного заблудились в перегруженном информацией мире и хотим свериться с живыми персонажами, которые тоже бродят своими внутренними путями. Не знаю... Сейчас наступили переломные времена, и, возможно, нуар просто иллюстрирует доминирующие настроения», - рассуждает Гласенко.
Нуар - жанр, в котором можно и нужно говорить недосказанно, на каких-то полутонах, погружая все в тени, что-то скрывая от зрителя, чтобы он сам делал выводы.
А по мнению Сергея Крутько, дело еще и в том, что сериалы в жанре нуара не предлагают готовых решений - они заставляют зрителя думать. «Нуар - для меня тот жанр, в котором может произойти что угодно, - признается он. - Жанр, в котором можно и нужно говорить недосказанно, на каких-то полутонах, погружая все в тени, что-то скрывая от зрителя, чтобы он сам делал выводы».
Но не всегда эти выводы приходятся по вкусу всем. Просто представьте себе: город атомщиков, «в котором никто не услышит твой крик». Обшарпанный полицейский участок с тусклыми лампочками. Разбитые дороги. Воющий ветер. Согласитесь, такие картины знакомы всем не понаслышке. И возможно, именно таков он - реальный украинский нуар. Но при этом, когда подобное показывают в кино, авторов почему-то тут же начинают критиковать за «нереалистичность», добавляя нелестное определение - «постсоветская чернуха». Так где все-таки грань между нуаром по-украински и той самой «чернухой»? Готовы ли авторы «Пряток» к таким обвинениям?
«Я не боюсь подобных упреков. Точнее - перебоялся, - отвечает сценарист проекта. - Ведь еще после выхода моего первого романа «Фабрика», который критика назвала «литературным диагнозом постсоветского общества», я таких упреков начитался и наслушался с лихвой. Казаться лучше, чем мы есть, это стало национальной манией. Зарождается некая «культурная диктатура». Однако «постсоветская чернуха», хотим мы того или нет, - неотъемлемая составляющая нашей истории, а я не из тех, кто стесняется своего прошлого. Вся моя юность, время, когда личность становится наиболее чувствительной, прошла в «чернухе». Я нахожу это время интересным в плане психологического и культурного опыта. Вижу в ней вкусные эстетические элементы, которые до сих пор способны резонировать со старшим и средним поколениями. Потому я только за, чтобы украинский нуар питался этим, а также другими явлениями наших реалий. Это лучше, чем заимствовать чужую, неорганическую эстетику, которая сразу оттолкнет от экранов думающих зрителей. А относительно посрамления страны, которым так озабочены некоторые деятели искусств, скажу вот что: перестает болеть тогда, когда проговариваешь, а не тогда, когда молчишь».
Перестать прятаться от самих себя можно уже сегодня вечером на ICTV - новая серия «Пряток» в эфире в 22:35.
